Кроме Верховного Главнокомандующего, на докладах, как правило, присутствовали члены Политбюро ЦК ВКП(б) и члены Ставки. При необходимости вызывались командующие родами войск и видами Вооруженных Сил, начальник тыла Красной Армии и т. д. Они докладывали и давали, справки по своим специальным вопросам.
Члены Политбюро садились обычно вдоль стола у стены лицом к нам, военным, и к большим портретам Суворова и Кутузова, висевшим на противоположной стене кабинета. Сталин слушал доклад, прохаживаясь у стола с нашей стороны. Правее письменного стола, стоявшего в глубине кабинета справа, на особой подставке белела под стеклом гипсовая посмертная маска В. И. Ленина. Изредка Сталин подходил к письменному столу, брал две папиросы "Герцеговина Флор", разрывал их и набивал табаком трубку.
Доклад начинался с характеристики действий своих войск за истекшие сутки. Фронты, армии, танковые и механизированные корпуса назывались по фамилиям командующих и командиров, дивизии - по номерам. Так было установлено Сталиным. Потом мы все привыкли к этому, и в Генштабе придерживались такой же системы.
Совместная работа с Алексеем Иннокентьевичем была хорошей школой штабной службы. Он обладал даром точного, ясного и краткого изложения мыслей, умел схватить и показать главное, отделить его от второстепенного. Как правило, его доклады в Ставке проходили гладко и не вызывали особых вопросов. Перед отъездом в Ставку мы заранее сортировали, если так можно сказать, материалы, требовавшие решения Верховного Главнокомандования, и клали их в три разноцветные папки. В красную папку помещали документы первостепенной важности, неотложные для доклада в первую очередь, в основном приказы, директивы, распоряжения, планы распределения вооружения действующим войскам и резервам; в синюю - бумаги по вопросам второй очереди: различного рода просьбы; наконец, в зеленую папку - представления к званиям, наградам, бумаги по переводам и назначениям командного состава, которые шли через Генштаб, и другие документы.
Документы красной папки докладывались обязательно полностью. Алексей Иннокентьевич был необыкновенно настойчив и не уходил от Верховного до тех пор, пока все они не получали ход или подпись. Синяя папка докладывалась по мере возможности, но, как правило, ежедневно. Зеленая - только при благоприятной обстановке. Иногда нам не приходилось ее раскрывать по три-четыре дня, но бывало и так, что находившиеся в ней документы докладывались в первую же поездку. Алексей Иннокентьевич был мастер насчет правильного определения ситуации, позволявшей доложить тот или иной вопрос, и почти никогда не ошибался, говоря мне: "Давайте зеленую". Правда, И. В. Сталин вскоре раскусил эту нехитрую механику. Иногда он сам говорил, как бы предупреждая: "Сегодня рассмотрим только важные документы", а в другой раз обращался к Антонову со словами: "Ну, а теперь давайте и вашу зеленую".
В конце ежесуточного итогового доклада было принято представлять на подпись проекты директив, которые надлежало отдать войскам. Директивы Ставки подписывали Верховный Главнокомандующий и его первый заместитель или начальник Генерального штаба. Но так как в Москве очень часто не было ни Г. К. Жукова, ни А. М. Василевского, вторым подписывался А. И. Антонов. Ему обычно, но уже одному, приходилось ставить свою подпись под документами, излагавшими распоряжения меньшей важности, которые заканчивались фразой "По поручению Ставки". Обычно они формулировались прямо в Ставке. Эти документы, как правило, не перепечатывались на машинке, а прямо в оригинале поступали в находившуюся неподалеку аппаратную узла связи и немедленно передавались на фронты.
У Верховного Главнокомандующего Алексей Иннокентьевич пользовался большим авторитетом за знание дела, за мужество, выражавшееся в прямоте и правдивости докладов, в которых ничто не приукрашивалось. Все всегда соответствовало истине, как бы горька она ни была. Видимо, авторитетом Антонов пользовался и за то, что осмеливался, если было нужно, возражать Сталину и, уж во всяком случае, высказывать свое мнение.
