Прошлый опыт должен побудить нас опасаться за будущее, ибо он показал нам, что лица, пользующиеся наибольшим влиянием, часто одерживают верх, попирая добродетель, а государи и их приближённые, не имея возможности узнать о достоинствах людей из других источников, кроме свидетельств посторонних, зачастую неизбежно принимают тень за отбрасывающий её предмет.
Лица низкого происхождения редко обладают качествами, необходимыми на государственной службе, и, разумеется, добродетель человека, принадлежащего к хорошему роду, отмечена большим благородством, нежели человека незнатного. Такими людьми обычно трудно управлять; а многие из них отличаются нелюдимостью и неуживчивостью характера, что не только неприятно, но и вредит интересам дела. Если сравнить первых со вторыми, то можно сказать, что они подобны деревьям, которые, будучи посажены в хорошую почву, приносят плоды, причём краше и вкуснее, чем те, что растут на худшей земле, а посему продажность должностей не следует осуждать из-за того, что она не позволяет отдавать звания и должности лицам низкого происхождения; напротив, это одна из причин, которые делают её более приемлемой.
Достаток является превосходным украшением для чинов, которые немало выигрывают от внешнего блеска, и можно смело сказать, что из двух человек равных достоинств следует предпочесть того, у которого лучше сложились денежные обстоятельства, ибо неимущий государственный чиновник должен обладать поистине закалённым характером, который не позволит ему идти на поводу собственной корысти.
Да и опыт учит нас, что богатые менее склонны к мздоимству и что бедность принуждает чиновника весьма радеть о побочном доходе.
Мне могут возразить, что если практику продажи должностей надобно терпеть из-за возможного возникновения подобных проблем, то годовой сбор следует отменить, так как из-за него цена чинов поднялась до заоблачных высот, что не позволяет достойным людям занять их даже и за свои деньги.
Покойный король предвидел это затруднение и внёс в свой указ, изданный на сей счёт, положения, способные предупредить его возникновение, не только освободив от годового сбора должности первых президентов, прокуроров и генеральных адвокатов, но и оставив за собой право распоряжаться должностями, на которые годовой сбор распространяется, по мере их высвобождения, предварительно выплачивая наследникам тех, кто оные занимал, ту сумму, в которую должности оценили.
Эти предосторожности были одновременно и пагубны и необходимы, и, по правде говоря, проблемы, которые сейчас возникают в государстве из-за существования годового сбора, вызваны не столько недостатками его самого, сколько неосмотрительностью, с коей были изъяты формулировки, внесённые великим государем.
Если бы его указ сохранился в своём первоначальном виде, то цена на должности не достигла бы нынешних немыслимых величин. Внесённые в указ поправки[488] сделали его применение вредным в той же степени, в какой оно было бы безобидным, если бы сохранились выражения, в которых он был изначально составлен, а стало быть, следует скорее исправить злоупотребления указом, нежели поменять установившийся порядок.
Отмена годового сбора принудила бы пожилых чиновников выходить в отставку как раз в тот момент, когда благодаря своему опыту и зрелости они оказываются более всего способны служить обществу.
Между тем целесообразнее иметь чиновников как пожилых, так и молодых, ибо рассудительность первых может немало способствовать наставлению вторых, а энергичность молодых необходима для того, чтобы вселять бодрость в стариков и побуждать их к работе.
Если бы моей целью было снискать расположение народа через посредство данного труда, вместо того чтобы заслужить его благосклонность, сделавшись полезным государству, я написал бы, что надобно упразднить как продажность должностей, так и годовой сбор. Все настолько убеждены в том, что эти два обычая являются источниками безобразий в королевстве, что общество наверняка единогласно увенчало бы меня лаврами, не рассуждая о том, достоин ли я оных.
Однако, зная, что всякий, кто пытается обрести славу путём проведения преобразований, добиваясь строгого соблюдения закона, но не соразмеряя их с возможностями государства, преследует лишь свою выгоду, и что нет прощения его тщеславию, которое не только достойно порицания, но ещё и преступно, и что в этом случае его хлопоты, несмотря на благовидный повод, столь же вредны обществу, как и нерадивость или злой умысел других, я поостерегусь поступать подобным образом. Отмена этих двух указов повлечёт за собой слишком много неприятных последствий, чтобы осмеливаться заявлять о целесообразности этого шага.
