Государь!
Когда Вашему Величеству было угодно привлечь меня к управлению Вашими делами[74], я поставил перед собою цель помнить обо всём, что могло зависеть от моего искусства, дабы облегчить воплощение великих замыслов Вашего Величества, принёсших как пользу государству, так и славу Вам лично.
Господь ниспослал своё благословение, позволив свершиться моим намерениям и одарив Ваше Величество добродетелью и удачей, кои поразили век нынешний и будут служить предметом восхищения веков грядущих. А потому я счёл своим долгом написать историю[75]Ваших славных побед, дабы многие обстоятельства, достойные вечно пребывать в памяти людской, не оказались по неведению преданы забвению теми, кто не может знать о них столько, сколько знаю я, и дабы прошлое послужило примером для будущего.
Вскоре после возникновения сего замысла я приступил к работе, ибо хотел как можно раньше начать труд, который должен был завершиться лишь вместе с моей жизнью.
Я не только кропотливо собирал материалы для этого сочинения, но и, более того, даже частично привёл их в порядок, а события ряда лет изложил почти в той последовательности, в какой они, по моему разумению, должны быть освещены.
Признаюсь, что, хотя участие в исторических событиях приносит большее удовлетворение, нежели их изображение, тем не менее мне доставляло немалое удовольствие описывать то, что неизменно давалось в реальности лишь с большим трудом.
Вкусив наслаждение от этой работы, я всё же был вынужден её оставить из-за серьёзных недугов и постоянных недомоганий[76], коим был подвержен по причине слабости моего организма, а также будучи обременён делами, – ибо она могла занять слишком много времени.
Доведённый до отчаяния невозможностью сделать то, что мне так хотелось осуществить ради прославления Вашей особы и ради блага Вашего государства, я решил, что не могу не оставить Вашему Величеству хоть какие-то заметки о вещах, которые считаю наиважнейшими для управления королевством, ибо в противном случае мне пришлось бы отвечать за это упущение перед Господом.
Две причины побуждают меня взяться за сей труд. Во-первых, опасение – и упование – окончить свои дни до того, как прервётся жизненный путь Вашего Величества[77].
Во-вторых, мною движет искренняя преданность интересам Вашего Величества, каковая рождает во мне не только мечту увидеть при жизни, что дела Ваши преуспевают, но и страстное желание определить их дальнейшее развитие, коего я уже не смогу быть свидетелем, когда буду вынужден заплатить ту дань, что каждый из нас должен отдать природе.
