Моё доброжелательное отношение к дворянству заставляет меня рассмотреть оные, дабы отыскать для них оправдание и надлежащее средство исправления.
Уважение, коим дворянство пользовалось в прошлом, почти не позволяет поверить, что в ряде случаев во время Вашего царствования оно поступало дурно; но я покажу, без сомнения, причину этого тем, кто видел последствия.
Всякий понимает без труда, что существует великая разница между духом, который по своей природе воспаряет ввысь, и самыми грубыми частями тела, которые привязаны к земле.
Цвет дворянства, который добровольно ищет войны, проникнут тем самым духом, что стремится вверх и пользуется всеобщим уважением, та же часть, что идёт воевать лишь под принуждением законов королевства, подобна если не осадку, то по меньшей мере остающемуся на дне бочки и попахивающему осадком вину, которое так мало ценится, что его и лакеям едва ли можно подносить.
Во всяком сообществе гораздо больше плохих людей, чем хороших, а поскольку малое количество сора способно испортить груды зерна, то нет ничего удивительного в том, что и в дворянстве в целом большинство портит малую часть, хоть и лучшую; а для трусливых и совершенно равнодушных к государственным интересам легче лёгкого сбить с пути истинного благородных, ибо в подобных случаях заражение почти неизбежно. И как лучшее вино, смешанное с осадком, никуда не годится, так и служба лучшей части дворянства не только бесполезна, но и вредна, когда вместе с ней служит сброд, из-за которого она меняется к худшему.
Дворянское ополчение[567] Поскольку эти рассуждения дают мне повод поговорить о дворянском ополчении, то я не могу умолчать о том, что по причине отсутствия сильного военачальника у этого войска, состоящего из дворян, оно не знает ни порядка, ни дисциплины.
Снабжение этого войска настолько ненадёжно, что из-за легкомыслия, трусости, злого умысла или прихоти трёх-четырёх человек оно может рассыпаться в один момент.
Сие воинство гораздо сильнее разоряет местности, по которым проходит, чем регулярные войска, которые, получая жалованье от Вашего Величества, оплачивают некоторую часть своих издержек, тогда как ополчение не платит вообще ничего.
Ополчение никогда не несёт в армии караулов, от чего происходит двойное зло: во-первых, его собственная праздность, во-вторых, отвращение к службе, которую испытывают из-за этого остальные.
Если ополчение не вступает в бой сразу же по прибытии на место, то оно готово отправиться восвояси так же быстро, как явилось, и постоянно этим угрожает, а уходя, не только своим дурным примером подстрекает многих людей к дезертирству, но ещё и самые изобретательные из этих вояк выдумывают всё, что только хитроумие может подсказать им для оправдания собственного позора и для создания впечатления, что они делают это не без причины; в результате войска ослабевают, да ещё и приходят в замешательство.
Вашему Величеству лучше меня известны эти истины, проявления коих Вы наблюдали в своём присутствии, а потому, не преувеличивая пороков воинства, чьи совершенства я бы охотно описал, совесть моя обязывает сказать смело, что не следует ни при каких обстоятельствах прибегать к подобной помощи, которая гораздо более вредна, нежели полезна государству.
Но чтобы королевство не было лишено службы дворянства, всегда являвшегося его главной опорой и обязанного служить ему во время войны, ибо получило свои владения с этим условием и в мирное время находится в более выигрышном положении по сравнению с народом, то надобно обложить данью все дворянские вотчины в каждом бальяже[568] в зависимости от их доходов, а полученные средства направить на создание регулярных частей, в которые будут приниматься и те, кто предпочтут служить лично, чем платить подати со своих владений, однако с тем уговором, чтобы они дали обет выполнять все возложенные на них обязанности.
Благоразумие требует привлекать людей на службу по их способностям и восполнять природные недостатки искусством. По этой причине надлежит прибегать к услугам дворянского сословия, если есть желание получить от него какую-то пользу.
