Прикоснувшись к дверной ручке, Луиза вопросительно взглянула на Гейджа.
— А, может, вы сами знаете кого-нибудь, кто помог бы мне? Может, один из ваших братьев…
Глаза его мгновенно потемнели. У Ральфа наверняка нет времени: Марджи ждет ребенка. Он управляет делами на ранчо. А Ник…
Гейдж вспомнил лукавую улыбку младшего брата. Ник слыл ужасным сердцеедом и дамским угодником. Только представив, как младший брат будет улыбаться ей, Гейдж сжал кулаки.
Не обращая внимания на открытую перед ним дверь, Гейдж хмуро посмотрел на Луизу.
— У Ральфа и Ника и без того времени не хватает…
— Тогда, может, кто-то из наемных работников? Или ковбои с других ранчо. Просто назовите мне имя…
Гейдж представил знакомых ковбоев — молодых парней, которые умели хорошо работать, а еще лучше умели развлекаться. Нет уж, только через его труп.
— Простите, — пожал он плечами. — Никто в голову не приходит.
Это была чистейшей воды ложь, и оба знали об этом. Но девушка в ответ лишь печально обронила:
— Ну что ж, придется самой найти кого-нибудь…
Гейдж не отрываясь смотрел на ее пухлые губы, и неожиданно желание, мучившее его все это время, вырвалось наружу. Не соображая, что он делает, Гейдж подошел к Луизе и поцеловал ее.
Поцелуй получился быстрым и неловким, но он мечтал ощутить вкус ее губ с того самого момента, как они встретились. Он намеревался забыть ее, выбросить из головы, а вместо этого держал в объятиях. И это казалось таким естественным…
Он долго не отпускал Луизу, чувствуя, как та доверчиво прижимается к нему всем телом. Наконец Гейдж отстранился от нее и заглянул в ее изумленное лицо. Нежно проведя ладонью по ее щеке, он слегка коснулся большим пальцем ее нижней губы.
— Если кто и будет учить вас, то только я.
Гейдж решил, что прежде всего Луизе понадобится лошадь, о которой она самостоятельно заботилась бы и научилась ей доверять. Гейдж решил обратиться к Герберту Рэффорту, владельцу ранчо Глубокий каньон, что находилось в тридцати милях к северу от ранчо Коулов. Дети Герберта подросли и уже не пользовались пони, собирающей скот в стадо. Правда, Гейджу не очень хотелось, чтобы Луиза встречалась с Гербертом — после нечаянного поцелуя он почувствовал себя собственником.
Великан с грубым обветренным лицом, сеткой мелких морщинок вокруг глаз и огромными ручищами, Герберт был похож на лесоруба. Он с восхищением взирал на хрупкую Луизу.
— Привет! — улыбнулся Герберт, пожимая ей руку, и ладошка девушки утонула в его огромной ладони. Герберт укоризненно покосился на Гейджа. — Когда этот тип позвонил мне вчера вечером и сообщил, что приедет посмотреть пони, он ни словом не обмолвился, что с ним будет такая красивая дама. У вас есть близкий мужчина, дорогая? — без стеснения спросил владелец ранчо, поблескивая своими зелеными глазами. Он явно не привык терять время на ухаживания. — Если нет, говорю вам прямо — я свободен.
Луиза засмеялась — на ее щеках обозначились прелестные ямочки — и махнула рукой:
— Простите, я приехала за лошадью, а не за мужчиной.
— Ну вот, — добродушно посетовал Герберт, — а я-то считал себя неотразимым. Ну что ж, опять неудача. Ладно, пошли.
Герберт повел их в конюшню, расположенную ярдах в ста от дома.
— Не знаю, говорил ли вам Гейдж что-нибудь о ней, — сказал он Луизе, останавливаясь перед стойлом, в углу которого стояла черная пони с белой звездочкой на лбу. Но она — очень добрая. Мои ребятки очень любили ее, но со временем им захотелось чего-то повыше. Для новичка, думаю, моя Звездочка прекрасно подойдет.
— Сколько же на ней не ездили? — спросил Гейдж, с видом знатока разглядывая пони.
Герберт потер шершавый подбородок, вспоминая:
— Может, года два; я же говорю, ребята потеряли к ней интерес, она растолстела, обленилась. Я, видно, должен был предупредить вас, что конюшня ее испортила. — Он улыбнулся, совсем не чувствуя себя виноватым. — Знаете, ведь люди с определенного возраста тоже начинают ценить комфорт превыше всего…
— Конюшня испортила? — переспросила Луиза. — Как это?
— При первом удобном случае эта старушка бежит в конюшню, — нахмурившись, ответил Гейдж. Это было не совсем то, чего он хотел для Луизы.
