А вдруг Тоггор уснет после удачной охоты? Если это случится, то как же Фарри сможет управляться с ним?
Он сжимал и разжимал пальцы, вдыхал и выдыхал воздух и старался связаться со смуксом.
По-видимому, это подвешенное состояние только прибавило силы к его призыву, потому что он добрался до возбужденного разума Тоггора с первой попытки.
— Есть. Хорошо. Есть.
Фарри отчаянно старался снизить удовлетворение от удачной охоты. Он старался сделать это изо всех сил, и хотя чувствовал, что смукс понимает, что он раздражен, однако Тоггор не мог оторваться от своей добычи. И тогда Фарри строго приказал ему:
— Искать. Искать мужчину.
Он вложил все свои мысленные силы в этот приказ.
— Хорошо! — экстаз охотника по-прежнему не проходил, и Фарри в ярости треснул кулаком по стене. Он был вне себя от своего поражения.
— Искать! — мысленно кричал он, и даже бисеринки пота выступили у него на лбу. — Искать.
Его мысленная связь со смуксом словно виляла из стороны в сторону, и с каждой секундой все сильнее и сильнее. В эти мгновения смукс был захвачен своим собственным миром, миром триумфа и полной свободы, на которой он оказался, может быть, впервые за все время после пленения. Какую же силу надо вызвать Фарри, чтобы вновь взять под контроль Тоггора? А ведь раньше ему казалось, что управляться со смуксом проще простого…
— Искать! — Хотя и понимая опасность ситуации, Фарри временно забыл обо всем вокруг и, как следует сосредоточившись, мысленно выстроил образ астронавта и свирепо послал его смуксу, находящемуся где-то наверху. — Искать!
Теперь их соединяла совсем тоненькая нить, да и в том Фарри не был уверен. Ничто не мешало смуксу по-прежнему оставаться там, где он был, внутри трухлявого дерева, в темном узком проходе, прогрызенном паразитами, и охотился за ними, убивал их и тотчас же пожирал. Так зачем ему вообще отзываться на крики Фарри или возвращаться обратно?
— Искать! — теперь все внимание Фарри полностью сосредоточилось на здании, которое в эти минуты и было их связующей нитью; он пытался вывести смукса из его блаженной летаргии. И вдруг эта нить оборвалась. Вокруг царила лишь пустота. Фарри запрокинул голову и посмотрел вверх на стену, где исчез смукс. От ощущения краха Фарри ослабел. Смукс избрал собственную свободу. Он убежал!
Сам не понимая почему, Фарри медленно поднялся. Теперь он понимал лишь одно: только он виноват в том, что упустил смукса. Ему настолько хотелось добиться своего, что он напрочь позабыл, что работал с помощником, которому в действительности было на него совершенно наплевать. Фарри точно знал, что смукс может прожить долгое время, шаря по червоточинам и убивая тех, кто не способен от него сбежать.
— Искать! — в последний раз мысленно крикнул Фарри в пустоту, чувствуя, как его охватывает отчаяние. А может быть, все-таки подождать и — надеяться? Мысли путались у него в голове. Астронавт и охранник… безусловно, их связывали какие-то дела, в которые был втянут и Расстиф. И тут словно бы ниоткуда послышался слабый сигнал.
— Человек! — Образ, сформировавшийся в голове у Фарри, мутнел, то и дело превращаясь в расплывчатый силуэт, поэтому мог принадлежать как астронавту, так и охраннику. Однако он настроил Тоггора определить местонахождение астронавта, так что…
Чуть не обезумев от радости, Фарри с трудом взял себя в руки и сосредоточился. Его мысли, доведенные до кипения, постепенно остыли и стали отточенными. Он приготовился встретить новый сигнал.
— Что делает?.. — телепатировал Фарри, ощущая легкое головокружение. Как же он ошибся в Тоггоре!
— Человек. Человек.
Передано дважды. Возможно, это означало еще одну встречу: охранника с астронавтом. Жаль, что у него нет дырки для подслушивания, как в том игорном заведении! Ведь достаточно всего нескольких слов, чтобы все кардинально изменилось!
Он словно бы увидел два расплывчатых силуэта. Они приближались навстречу друг другу. Потом образы стали четче, словно смукс совершил какое-то неимоверное мысленное усилие.
Гнев. Гнев и угроза. Смукс не умел передавать слова, но без труда ухватывал любые эмоции — ведь они служили ему предостережением в любой опасной ситуации. Что бы ни затевали эти двое, это попахивало крупными неприятностями. Неприятности у чужаков? Фарри не был уверен, но считал, что все указывало именно на это.
