Коба провел свою генеалогию от самого Иоанна Грозного: легенда о царевиче Димитрии, невинно убиенном в 1591 г. в Угличе, пригодилась не только самозванцам Смутного времени. Вроде как царевича подменили на безвестного ребенка, а его самого увезли в Грузию, подальше от Бориски Годунова. И вот, через три с лишним века, потомок невостребованного царевича прерванной династии может заслуженно занять трон.
Итак, в 1934 г. страна получила монарха совершенно нового типа — сына сапожника, бывшего семинариста и террориста, социал-демократа и большевика, бывшего Кобу Джугашвили, а теперь — глядите-ка — Иосифа I Рюриковича. Мир рукоплескал и восторгался: большевистская опасность в России миновала окончательно и бесповоротно. Российский народ, кстати, принял столь разительную перемену в статусе страны и ее правителя совершенно спокойно: любой правитель в России по сути — монарх.
За 7 лет, оставшиеся до войны, Иосиф I окончательно прибрал к рукам всю оставшуюся власть, упразднил Думу, а бывших соратников по партии и по правительству благополучно сгноил на Соловках и на Беломорканале — как, впрочем, и представителей династии Романовых, «незаконно узурпировавшей власть, воспользовавшись Смутой 1613 г.». Кулаки, подкулачники, враги народа, шпионы — все вошло в привычную для нас колею.
Здесь проблема альтернативы и предопределения встает в очередной раз со всей остротою: неужели даже в случае отсутствия в истории Октябрьской революции 1917 г. Сталин все равно пробился бы к власти, в каком бы то ни было качестве? Вопрос спорный, и отвечать на него столь же однозначно, как рецензируемый автор, нельзя. Хотя, согласитесь, а ведь что-то в этом есть…
Как раз в исторические минуты II съезда ДНИПР мы и встречаемся с главным героем романа «Альтернативы нет» Алексеем Алексеевичем Срыбернгардтом, начинающим дипломатом, по совместительству капитаном ГРУ. Он с юношеским восторгом принимает изменения в политике страны. Будучи сам монархистом и потомственным дворянином, он считает, что традиционные, вековые устои не должны нарушаться. Срыбернгардт с энтузиазмом вступает в ДНИПР (Демократическую Народную Иосифлянскую партию России), названную так в честь великого вождя, премьер-министра и императора, клянется ему в верности.
Отягощенный заданием выяснить четкое отношение американского правительства к происшедшим в России переменам, дипломат и капитан ГРУ А. А. Срыбернгардт отбывает в США и ведет там успешные переговоры, потихоньку выведывая промышленные и военные тайны. Из-за «бугра» продолжает наблюдать за событиями на родине — и смутно чувствует какую-то неправильность, надуманность происходящего. Заговоры какие-то, диверсанты… Срыбернгардт постепенно понимает, что Иосиф I — далеко не тот монарх, о котором мечталось, но родина есть родина: правители меняются, а страна остается.
А затем наступает 1941 г., и коммунистический Рейх вероломно нападает на монархическую Россию. Мир наизнанку. В Германии, на родине Маркса и Энгельса, под влиянием кризиса 1929 г. усилилась и окрепла компартия, и в ней возобладали и слились воедино ленинская идея мировой революции и гитлеровские бредни о расширении жизненного пространства для немецкого народа. И все это национал-социалистическое варево было круто замешано на бытовом антисемитизме, получившем статус государственной политики. Этакий чудовищный мичуринский гибрид. Свастика, серп и молот.
Причин для второй русско-немецкой войны было несколько. Во-первых, немецкие коммуняки не могли простить предательство русскими большевиками идей Маркса. Главный лозунг, таким образом, стал: «Бей буржуев и жидов», что, в общем-то, было для немцев одним и тем же. Во-вторых, престарелый «имперский староста» Пуришкевич, министр культуры и пропаганды, со своей стороны, в долгу не остался и объявил, что вот немцы-то и есть самые настоящие, только хитро замаскировавшиеся, евреи, жидо-масоны. А мы знаем, что и Гитлер, и Геббельс имели по одной из линий тщательно скрывавшиеся еврейские корни. Немецкая пропаганда взбеленилась от ярости и объявила в ответ, что на самом-то деле все поголовно славяне и есть евреи и что пока последний славянин-еврей не будет уничтожен, ни один истинный ариец-коммунист не может спать спокойно. Смысл грядущей войны затерялся, таким образом, в совершеннейшем тумане пропагандистской ахинеи — и там, и тут собирались воевать с мифическими евреями.
