– Дело давай! – подскочил к нему управляющий. – Что произошло?!
– Мензу переводят в тюрьму с усиленным режимом. Все произошло раньше, чем мы предполагали, – убитым голосом сообщил адвокат, уныло глядя в пол. – Боюсь, мы не успеем.
– Надо было сразу позвонить, – заметался по комнате Бэрх, просовывая бычью шею в петлю галстука и натягивая пиджак.
– Я звонил, но у тебя постоянно занято, – обиженно возразил итальянец. – Мне позвонили из тюремной канцелярии, а потом надо было еще перезвонить своим людям, чтобы уточнить маршрут. Слава Всевышнему, он почти полностью совпадает с нужным для нас. У тебя есть наготове парочка парней?
– Найдутся, – бросил Бэрх, открывая шкаф и вынимая короткоствольный десантный автомат. Вытащив из-под стола портфель, он небрежно сунул в него оружие и несколько запасных рожков.
– Время, время! – прикрыв глаза, простонал Барелли.
Не слушая его, управляющий быстро набрал номер, торопливо нажимая кнопки на аппарате, и почти прокричал в трубку:
– Хосе? Мусорщик у тебя? Скажи, пусть срочно гонит свою колымагу к мечети Омара и возьмет кого-нибудь из толковых парней. Да, пусть едут не с пустыми руками. Я буду там через десять минут.
Бросив трубку, он повернулся к адвокату:
– Ну, чего сидишь? Давай, двигайся! Встретимся на складах, и не забудь, что теперь на нашей шее будут еще трое!
Барелли, словно обретя второе дыхание, вскочил и выбежал из комнаты. Выходивший следом за ним Бэрх на секунду задержался в дверях и подмигнул обнаженной красотке на календаре: загаданное начинало сбываться – вечер с манекенщицей, видимо, придется отложить...
***
...Надзиратель взял бывшего террориста за плечо, заставляя подвинуться ближе к себе, в тень тюремного автомобиля, в прокаленном чреве которого уже сидели Менза, Ривс и Латур. Тонк, проклиная жестокую судьбу, шагнул вперед.
Надзиратель заставил его поднять руки и сноровисто ощупал до пояса, повернул спиной, и в этот момент хлопнула дверь караулки. На крыльцо вышел офицер охраны.
– Кончайте копаться! – сердито заорал он.
– Это последний, – обернувшись, начал оправдываться надзиратель, но офицер не желал слушать оправданий.
– Сажайте его в машину! Хватит терять время! Звонили из канцелярии: если задержимся, у нас не примут заключенных на усиленном режиме.
– Надо надеть ему наручники, – все еще не сдавался надзиратель.
– К черту! – выпучив глаза, выругался взбешенный неуступчивостью подчиненного офицер. – Куда он денется за полчаса? Отправляйтесь!
Обреченно вздохнув, надзиратель толкнул в спину Тонка, приказывая лезть в машину. Террорист, радуясь, что все, похоже, удачно обошлось, шустро юркнул за решетку, стараясь спрятать от бдительного надзирателя не скованные наручниками руки – он один поедет с комфортом, не ощущая на запястьях давящей боли стальных браслетов.
Не успел Тонк опуститься на сиденье, как рядом с ним очутился Менза и начал что-то тихо шептать.
В кабину автомобиля влез водитель, рядом с ним устроился сопровождающий заключенных сержант, заняли свои места внутри фургона конвоиры, и надзиратель закрыл дверцы, должные открыться теперь только во дворе другой тюрьмы.
Заурчал мотор, и тюремный фургон подкатил к воротам, медленно отъехавшим в сторону, пропуская в тоннель, ведущий к внешним воротам, за которыми тянулась пыльная улица предместья...
***
Адвокат Барелли, сидя в своей машине, не сводил глаз с ворот тюрьмы, тиская в потной ладони миниатюрное переговорное устройство. Ему все время казалось, что вот-вот что-то произойдет и усилия, беготня, подготовка Бэрха, потраченные деньги и нервы, убитое время, буквально все окажется напрасным, ничего не значащим в игре, в которой он, волею судеб и других людей, принужден играть двойную роль, приплясывая, как ярмарочный паяц, перед одними действующими лицами и подпевая гнусавым голосом другим, тянущим свой мотив. Боже, как все надоело, скорее бы конец!
Бросив на сиденье переговорное устройство, итальянец вытер носовым платком потные ладони – не мальчик уже, чтобы заниматься такими вещами, нервишки сдают и усталое сердце требует отдыха, но что поделаешь, если обстоятельства сильнее тебя и буквально вынуждают?
