— К брату она уехала, в эту, как ее, в Ригу. Отдохну, сказала, там. Нешто не может человек братца навестить? И ходют тут, и ходют… — объяснил он.
— А вернется-то когда? — спросили его. — Протез ведь обещала поставить.
— Кода? Кода? Кода возвернется, тода и поставит. В конце месяца должна…
Но предсказаниям Захарыча не суждено было сбыться. Началась война, и о Барановой забыли. И вспомнили лишь тогда, когда первого июля немецкие войска оккупировали Ригу. Пожалели, что хлебнет она там горюшка…
Второго июля 1943 года Гитлер принял окончательное решение начать наступление под Курском. Четвертого июля он подписал обращение к солдатам, которое в ночь перед наступлением было оглашено во всех подразделениях ударных группировок немецких войск, сосредоточенных в районе Курской дуги. «Сегодня вы начинаете великое наступательное сражение, которое может оказать решающее влияние на исход войны в целом, — говорилось в нем. — С вашей победой сильнее, чем прежде, во всем мире укрепится убеждение в тщетности любого сопротивления немецким вооруженным силам. Могучий удар, который поразит сегодняшним утром советские армии, должен потрясти их до основания. И вы должны знать, что от исхода этой битвы может зависеть все».
На рассвете пятого июля мощные группировки вермахта перешли в наступление на северном и южном фасах Курской дуги. Началось одно из величайших сражений Второй мировой войны. Но оно развивалось совсем не так, как того хотели Гитлер и его генералы. Уже двенадцатого июля Красная армия, остановив врага, сама перешла в грандиозное по своим масштабам контрнаступление. Шестнадцатого июля армия генерал-полковника Моделя, оставляя рубежи, покатилась назад, на запад. Но в ставке Гитлера в Восточной Пруссии, под Растенбургом, в «Вольфшанце» никак не хотели трезво оценить этот факт. Гитлер неистовствовал. Вновь и вновь требовал продолжать наступление. Однако уже семнадцатого июля верховное командование вермахта пришло к выводу, что продолжать операцию «Цитадель» бессмысленно. Гитлеру ничего не оставалось, как отдать соответствующий приказ командующим обеими группами армий, задействованным в операции. В «Вольфшанце» сгустилась атмосфера. Тяжелые раздумья ее обитателей невольно приводили их к пониманию того, что с началом советского контрнаступления в войне на Восточном фронте наступил поворотный момент и окончательный оперативный перелом в пользу Красной армии. А за всем этим довольно отчетливо просматривались и еще более мрачные перспективы. Думать теперь надо было только об обороне и удержании любой ценой ранее захваченных земель. На это и были направлены усилия верховного командования вермахта. Но последующие события развивались совсем не по тому сценарию, который был разработан в «Вольфшанце».
Утром двадцать шестого июля берлинское радио передало сообщение о свержении режима Муссолини. К власти в Италии пришло правительство во главе с маршалом Бадольо. «Предполагают, что эту смену правительства следует объяснить состоянием здоровья дуче, который был болен в последнее время», — прокомментировал это событие диктор. Но Гитлер в тот же день в ставке вермахта на совещании объяснил свершившееся совершенно иначе.
— …сообщение радио не соответствует, конечно, действительности, — сказал он, обращаясь к фельдмаршалу фон Клюге. — На самом деле ситуация вкратце такова: в Италии развернулись события, которых я опасался и которые были предсказаны мною недавно здесь на военном совещании. Речь идет о мятеже, нити которого ведут к королевскому дворцу или к маршалу Бадольо, то есть к нашим старым врагам. Вчера был арестован дуче. Он был под предлогом переговоров вызван в Квиринал, там посажен в тюрьму и сразу же смещен декретом… Нам сейчас абсолютно необходимо принять срочные меры… Я решил так же молниеносно покончить в Италии со всем этим делом, как я это сделал в Югославии… Однако я смогу действовать только в том случае, если переброшу дополнительно соединения с Востока на Запад.
Клюге ждал этих слов и опасался их больше всего.
— Мой фюрер! — взволнованно воскликнул он. — Я обращаю внимание на то, что в данный момент я не смогу снять с фронта ни одного соединения. Это совершенно исключено в настоящий момент.
