Шоневальд успокоился. Лицо его приняло прежнее выражение приторной вежливости. Он опустился на скамью и несколько минут молча наблюдал за купцом.
"Ты, однако ж, не из храбрых, - думал он, - и будешь делать все, что прикажу я".
- Но если вы согласитесь отречься от своих убеждений, - вкрадчивым голосом начал Шоневальд, - и поможете святой церкви, сын мой, вас ждет прощение и великие милости.
- Я согласен! - радостно крикнул оживший купец. - Я согласен!.. - В его глазах светилось то недоверие, то надежда, то мольба.
Шоневальд кивнул одному из монахов.
- Повторяйте за мной слова клятвы слово в слово, господин купец, поднявшись с места, торжественно произнес монах с лицом желтым и неподвижным, точно вырезанным из дерева.
Иоганн Фусс только сейчас, по глухому голосу, узнал монаха, приходившего за ним.
- Клянусь, - начал монах, - что я верую в своей душе и совести и исповедую, что Иисус Христос и апостолы во время их земной жизни владели имуществом, которое предписывает им священное писание, и что они имели право это имущество отдавать, продавать и отчуждать.
Иоганн Фусс повторил клятву.
- Теперь поклянитесь, что вы во всем будете помогать святой католической церкви и выполнять все поручения нашего ордена, соблюдая строжайшую тайну.
Иоганн Фусс произнес страшную клятву верности ордену.
- Теперь, - Эйлард Шоневальд показал купцу на ящик, - садитесь и слушайте. - Он недовольно посмотрел на своею соседа, непрерывно перебиравшего желтые янтарные четки, затем снял нагар со свечи, поставил ее ближе к купцу, осветив бледное испуганное лицо.
- Политика Ганзейского союза по отношению к Новгородской республике - это бездарная политика мелочных торгашей. Да, да! Здесь ради собственной выгоды забыто все! - Эйлард Шоневальд вскочил с места, сделал несколько
шагов.
- Они, эти ганзейские купчишки, - как бы очнувшись от сна, вдруг заговорил толстый монах, - отобрали у бедного капеллана ' даже его кружку святого духа для сбора подаяний в храме, алтарь превратили в хлев и... - Монах под взглядом Шоневальда сразу осекся и замолчал.
- Вместо того чтобы торговаться с новгородцами за добавку нескольких кругов воска, - снова раздался голос инквизитора, - или спорить из-за нескольких собольих мехов в придачу к дрянным беличьим шкуркам, надо было давно закрыть им дорогу на запад, к морю. На добрых католиков восточный ветер из Новгорода действует как несносный сквозняк. Поймите! - Шоневальд в упор смотрел на купца. - Новгородская республика никогда не уступила бы вам и на волос своих прав на море и была бы сейчас сильнейшим морским государством, если бы не споры с московским князем!.. Поймите это!.. - Инквизитор задохнулся от возбуждения. - Представьте себе, как бы выглядели мы, если бы московский князь защищал интересы новгородцев на суше. Они, прекрасные мореплаватели, заполонили бы наше море!.. - Шоневальд посмотрел на молчаливых монахов.
Толстяк, шевеля губами, продолжал безостановочно перебирать четки, другой монах сидел с закрытыми глазами, словно спал.
- Сейчас, как никогда, необходимо заставить новгородцев принять наши условия, - облизав сухие губы, продолжал инквизитор. - Как назло, русские оказались на этот раз несговорчивыми. Больше того, они задумали нанести удар нашей торговле. Мы узнали, что знаменитый купец Труфан Амосов, отец Олега Амосова, - Шоневальд строго посмотрел на Фусса, - учит против немцев других новгородских купцов...
1 Капеллан - католический священник.
Он очень опасный человек, запомните это, господин Фусс! Теперь Амосов спешно покидает Новгород. Мы должны разгадать тайный план русских. А вы нам поможете, господин Фусс!
- Чем я могу помочь, ваша милость?
- Вы узнаете, когда, куда и какой дорогой собирается ехать Труфан Амосов. Вы поняли меня, господин Фусс? Если же вы попытаетесь уклониться от нашего поручения, - Шоне-вальд повысил голос, - то ничто не помешает святой церкви поступить с вами так, как принято поступать с еретиками,
- Я буду стараться, ваша милость.
- Все, что вам удастся узнать, господин Фусс, не медля ни минуты, сообщайте доброму католику, священнику нашего ордена Пруцу.
