— Эти йовиане, кажется, неплохие ребята, Хэлк, — говорил полковник Джимми Крейн своему другу. — Они кажутся слишком мягкими для того, чтобы доставить нам какие-нибудь неприятности. Правда, только один Бог знает, сколько миллионов их здесь.
Он был переполнен энтузиазмом, размышляя о судьбе Юпитера.
— Я говорю тебе, это планета будущего. Брось зернышко в землю, и через неделю вырастет дерево. Эта планета сможет прокормить миллионы людей, когда однажды Земля и Марс будут переполнены.
— А когда наступит этот день, куда денутся йовиане? — спросил Хэлкетт.
Крейн посмотрел на него.
— Все еще придерживаешься прежней точки зрения? Хэлк, мы должны позволять некоторым вещам идти самим собой. Будь уверен, мы не тронем йовиан до тех пор, пока они не причинят нам вреда.
— Возможно, нам и удастся сосуществовать с ними, — сказал Хэлкетт задумчиво. — Они выглядят более мирно, чем марсиане.
Неприятности с йовианами начались вскоре после прибытия Хэлкетта. Крейн был занят обустройством своих поселений, разбросанных по южному полушарию. Он не пытался вести никакой деятельности в северном полушарии, понимая недостаточность своих ресурсов даже для дюжины уже существующих поселений, которые были отдалены друг от друга на значительные расстояния. Правда, используя ракеты, можно было быстро добраться от одного до другого, но Крейн предпочитал сначала как следует укрепить эти двенадцать фортов, прежде чем начать строительство новых.
Вот тогда и пришла беда. Все началось, как и на Марсе. Землянин в дурном расположении духа ударил ластоногого, и в завязавшейся драке погибли один землянин и пятеро йовиан. Каким-то образом слух об этом быстро разлетелся по глухим лесам, и йовиане покинули земные форты. Джимми Крейн проклинал все на свете, но действовал. Он жестоко наказал виновных, а Хэлкетта отправил к йовианским общинам, чтобы уладить дело.
Хэлкетт выучил йовианский язык и проявил себя как хороший дипломат. Он симпатизировал ластоногим и попытался сделать все возможное, чтобы выполнить свою миссию, но безрезультатно. Ластоногие сказали Хэлкетту, что не держат зла, но, чтобы в дальнейшем предотвратить возможные конфликты, они постараются держаться подальше от землян.
С этими словами Хэлкетт вернулся назад, и Крейн понял, что самое худшее еще впереди. Он послал сообщение Совету, и ему было приказано держать форты в боевой готовности, ожидая подкрепления с Земли и Марса. Везеринг при первой же возможности послал свои лучшие дивизии новой армии Совета.
Вскоре после прибытия первых подкреплений разразилась буря. Йовиане поняли, несмотря на попытки Хэлкетта убедить их в обратном, что со временем будет представлять из себя система Крейна. Они потребовали от Крейна обещания, что больше ни один землянин не ступит на Юпитер. Крейн категорически отказал. Даже при таких обстоятельствах, возможно, йовиане и не перешли бы к решительным действиям, если бы по чьей-то неконтролируемой жестокости атомные излучатели не ударили им в спину, когда парламентеры покидали форт. Но наказание Крейном виновных уже не смогло уладить это.
Йовиане поднялись все, как один, против землян. По всему южному полушарию бесчисленные массы аборигенов вырывались из густых лесов и неслись в направлении фортов. У них даже не было того примитивного химического оружия, которое нашлось у марсиан, — только копья и булавы. Но они подавляли количеством. На одного землянина приходилось десять тысяч йовиан. Крейн приготовился во что бы то ни стало удержать свои двенадцать фортов. Хэлкетт был назначен командующим одним из фортов на другой стороне южного полушария. Опытный командир, он использовал все возможности, чтобы удержать форт и откинуть назад бесчисленные массы аборигенов. Излучатели косили их, как траву, атомные бомбы уничтожали их десятками тысяч, но йовиане продолжали упорно наступать.
Крейн пытался удержать южное полушарие до тех пор, пока не придут подкрепления. Он послал короткое сообщение на Землю. Совет оценил ситуацию и приказал всем действующим ракетам немедленно переправить войска и оружие на Юпитер. Но все равно, казалось, что йовиане смогут задавить людей своим количеством.
