Кайл издал довольный смешок, от которого Мод бросило в жар.
— Я частенько гадал, удалось ли тебе утолить свою давнюю страсть и хоть разок наброситься на мужчину с когтями.
— Вот уж этого ты никогда не узнаешь! Мод поразилась звуку собственного голоса, напряженного и хриплого. И как только могла она позволить Кайлу втянуть ее в эту стычку — стычку, из которой невозможно выйти победительницей?
Ей было совершенно незнакомо чувственное наслаждение, на которое намекнул Кайл, а уж что касается страсти!..
— Только не говори, что предпочитаешь кротких и покорных любовников, вроде того мямли, что был с тобой вчера вечером. Или так припекло, что схватилась за первого встречного?
Зубы Кайла блеснули в жесткой усмешке. У Мод перехватило дыхание; грудь ее судорожно вздымалась в попытках вогнать в легкие хоть малую толику воздуха.
Что происходит? Что сотворил с ней Кайл? Ну да, сейчас он повернулся к ней той своей стороной, которую искусно прятал столько лет, но Мод всегда знала, что у него в высшей степени чувственная натура. Вот только почему ей это так хорошо известно? Она вновь содрогнулась, испугавшись своих чересчур откровенных мыслей.
В голове у нее вертелась тысяча благовидных предлогов распрощаться с Кайлом и немедленно уйти, но поддаться такому искушению было бы трусостью, и, что еще хуже, Кайл тотчас же понял бы, что этот разговор привел ее в полное смятение. Нет, надо держаться, сыграть с ним по его правилам, доказать, что она. Мод, уже взрослая. Просто Кайл пытается уязвить ее, помучить, как мучил когда-то в детстве, только на сей раз он выбирает более изощренное оружие. Откуда ему знать, что весь сексуальный опыт Мод сводится к нескольким неловким объятиям да неумелым поцелуям! Откуда ему знать, что от одних его двусмысленных речей у Мод подкашиваются ноги…
— Что ж, думаю, пора и пообедать.
Такое внезапное возвращение к действительности застало Мод врасплох. Она была уверена, что Кайл все силы приложит, чтобы вывести ее из себя, и твердо решила ни за что на свете не дать ему догадаться, что он добился успеха. Мод всегда знала, что Кайл умен, хитер и настойчив в достижении своей цели. Пусть себе твердит, что хочет заключить между ними мир, — Мод-то не обманешь. В глубине души Кайл по-прежнему ненавидит ее так же сильно, как и она его.
. Вот только в ее душе эта ненависть смешалась с чувством вины и сострадания, которое Мод не могла не испытывать к одинокому, всеми брошенному и нелюбимому мальчишке, каким когда-то был Кайл.
О да, сейчас она повзрослела и женским своим чутьем способна понять, как он тогда страдал. И все же до сих пор в поединке с Кайлом она чувствует себя слабым, уязвимым, затравленным зверьком, до сих пор в его присутствии ей приходится следить за каждым своим словом и жестом.
— Все готово. Обедать будем в столовой. Прошу. Столовая была обставлена с той же подкупающей простотой, что и другие комнаты, которые уже видела Мод, — вполне в духе почтенных лет всего дома. Обшитые дубовыми панелями стены матово поблескивали в свете огня, плясавшего в камине.
— Ты, конечно, понимаешь, что кое-что придется переменить? — отрывисто спросил Кайл, накрыв на стол.
Мод ничуть не удивило, что он так ловко управляется с готовкой: в конце концов, мать всегда требовала, чтобы они оба умели обихаживать себя, а отец учил их выполнять мелкие домашние дела. В доме родителей Мод никогда не существовало разделения на мужские и женские обязанности — если не упоминать о том факте, что они всегда мечтали о сыне.
Мод отложила нож и вилку, совершенно забыв об аппетитно пахнущей запеканке. Мыслями она была сейчас далеко.
— Ты слышала, что я сказал?
Сдвинув брови, Мод взглянула на Кайла, сидевшего по другую сторону полированного дубового стола.
— Да, ты говорил о каких-то переменах.
— В частности, о вашем доме. После операции твоему отцу будет трудновато одолевать лестницы. Твоя мать поговаривает о покупке небольшой виллы в Португалии. Похоже, им всегда нравилась эта страна. Они могли бы жить там зимой…
Опять он опередил Мод, считая решенным делом то, что ей еще и в голову не приходило. Она понимала, что Кайл совершенно прав, но лишиться дома, где они прожили столько лет… Подумать только, что именно родители решили его продать.
