Зал, как и положено, украсили традиционными анатиями. Золотые венчики испускали яркий навязчивый аромат, в воздухе кружилась мерцающая пыльца. Если бы выдался солнечный день, то от красоты даже обрядник потерял бы дар речи, но шел дождь. А у меня, вероятно единственной женщины в Эсхарде, во время обряда неожиданно обнаружилась аллергия на анатии. С гордо поднятой головой я шагала к венчальной чаше и мечтала о мелочах, недоступных невесте: чихнуть, сморкнуться в кружевной платочек (можно в тряпочку), и самую малость – сбежать с собственной свадьбы.
Гидеон по случаю венчания сменил светский костюм на традиционные эсхардские одежды. В остальном выглядел как обычно: платиновые волосы причесаны волосок к волоску, руки сцеплены за спиной, от ледяной статуи его отличает только вежливый интерес в синих глазах. В общем, истинный эсс. Дети у нас наверняка получатся такими же беленькими, бледненькими, родовитыми и магически одаренными.
– Моя дорогая Аделис, вы бесподобны в венчальном наряде, – произнес он с едва заметной улыбкой и поцеловал мне пальчики. Руки у него тоже были как у ледяной статуи – холодные.
– Благодарю, – фальцетом, с трудом сдерживая чих, промычала я в ответ.
За спиной прокатилась волна затухающих восхищенных шепотков, а потом заговорил обрядник.
– Возлюбленные богами, – начал он, – вы пришли в храм по собственной воле…
Подозреваю, в этом зале только служитель не знал или делал вид, будто не знал, что о нашем с Гидеоном Анкелем браке договорились родители еще в то время, когда я лежала в колыбели и не имела возможности протестовать. Не представляю, как эсса Анкель, его матушка, решилась взять «кота в мешке». Вдруг будущая невестка выросла бы страшненькой или вместо синеглазой эссы им бы досталась девушка, зеленоглазая, как риорка?
Почему на собственной свадьбе мне пришло в голову думать о Риоре, родине всех негодяев, паршивцев и мерзавцев?!
Я перестала слушать обрядника и сосредоточилась на том, чтобы не шмыгать носом, по крайней мере, не очень громко. Интересно, если заморозить злосчастные цветы, я почувствую себя хотя бы половинкой человека?
– А теперь опустите руки в воду венчальной чаши, – объявил служитель богов.
Золотую посудину наполняла черная жижа, покрытая глянцевой пленкой, и в ней отражался храмовый свод. Я покосилась на будущего мужа. С каменным лицом он решительно погрузил пальцы в священную чашу. Даже мускул на лице не дрогнул, и кадык от нервического напряжения не дернулся. Я всегда считала, что мужчины волнуются во время обряда ничуть не меньше женщин, но Гидеона Анкеля родили с заглушкой, запирающей любые эмоции, кроме недовольства. И то выражалось едва заметным поджиманием губ.
Светлые боги, если вы не хотите, чтобы я вышла замуж за кусок айсберга и превратилась в мать маленьких синеглазых сосулек, то самое время что-нибудь предпринять. Предлагаю обрушить потолок.
Я вздохнула, опустила руки в чашу… и меня ударило мощным магическим разрядом. Из груди выбило воздух, в глазах потемнело, а цветы на платье мигом съежились. К стене не отлетела только благодаря жениху, проворно схватившему меня за плечи.
К несчастью, в борьбе за равновесие невесты не устояла венчальная чаша. Посудина закачалась на длинной ножке, как корабельная мачта. Обрядник попытался спасти реликвию, но сила притяжения победила. Чаша с грохотом перевернулась, и на мраморные плиты выплеснулась черная вода.
– Ой, – испуганно пролепетала я в ошеломленной тишине и очень громко чихнула.
Золотые свадебные анатии начали стремительно вянуть и превращаться в прах, осыпаясь на головы людей. Гости отмерли и возбужденно загалдели, словно стая ворон.
– Аделис? – призвал меня к ответу Гидеон.
– У меня аллергия на цветочную пыльцу, – выпалила я.
– Я про это!
На моем левом предплечье, от сгиба локтя до запястья, тянулся цветочный орнамент, словно нанесенный черной тушью. Закручивалась лоза, развернулись листья, появились крепкие бутоны. Слово, которое я пробормотала, приличная эсса не имела права знать, но оно очень точно отразило размах происходящего абсурда.
– Святой брат, что происходит? Это ведь проклятие? – подскочила мама. – Как вы допустили, чтобы мою дочь прокляли в светлом храме во время свадебного обряда?!
