— Ты меня не агитируй. Знаю, куда гнешь. Я насовсем завязал.
И, притянув к себе жену, погладил ее по округлившемуся животу. Засмеялся:
— Вот он, настоящий парень, скоро на свет появится!
Ходить к Карасеву Демин перестал. Теперь он пил один, выбрав удобное местечко в садике ПТУ на 18-й линии Васильевского острова.
Был теплый летний вечер. Демин «опрокинул» стакан портвейна, с удовольствием затянулся сигаретой и огляделся. Его внимание привлекла группа подростков у здания училища. Три петеушника сгрудились у стены. На них наступали два высоких крепких парня. Демин усмехнулся: знакомая ситуация. Сейчас ученики начнут выгребать мелочь из карманов. И точно. Один уже достал кошелек, раскрыл, но кошелек вырвал у него парень справа. Демину было хорошо: вино подняло настроение, и он решил добавить удовольствия. Поднялся со скамейки, медленно подошел к группе.
— Ну-ка, — лениво обратился он к двоим, — чешите отсюда.
Те переглянулись.
— Игорек! — радостно сказал один из них. — Вот кто нам по-настоящему нужен!
И двинулись на Демина.
Он не шелохнулся.
— Дважды повторять не люблю!
— Я — тоже! — в тон ему ответил Игорек и вынул из кармана нож. Нажал на кнопку. Со свистом выметнулось лезвие.
— Вот это вещь! — восхищенно воскликнул Демин. — Ну-ка, покажи!
И протянул руку.
Парень был ошеломлен его искренним восторгом и полным отсутствием страха. Машинально отдал нож. Демин некоторое время рассматривал лезвие.
— Хорошая штука! — взялся ладонью за лезвие и… сломал его.
— Ты это чего? — пролепетал Игорек.
— А ты не понял? — усмехнулся Демин и сунул руку в карман, где у него лежала опасная бритва.
Парни все поняли. Они успели заметить и татуировку на руке Демина и еще не отросшие волосы. Остальное досказал его взгляд.
Бросив кошелек на землю, оба исчезли.
— Что, страшно было, мужички? — хмыкнул Демин. Хотел добавить: «А теперь поднимите кошелек и передайте мне», как вдруг один из ребят схватил его за руку.
— Володя! Это же Володька Демин… Вернулся!
Демин припомнил, что с этим парнем вроде был знаком. Зовут его Андреем, Глущенко, кажется.
— Вот встреча! — покрутил он головой. — Ну что ж, надо отметить.
Глущенко понимающе закивал и приказал самому младшему:
— Щавлик! Сбегай принеси!
Тот замахал руками:
— Мне ж не продадут! Указ…
— Газеты читаете? Молодцы! — насмешливо одобрил Демин. — Так сходи… кефиру, что ли, принеси или квасу…
Ребята потупились.
— Что, думаешь, не достану? — с вызовом спросил Щавлик. — Через пять минут!
Он пришел через десять, но с двумя бутылками портвейна.
— Попросил одного мужика, он мне и взял, — сообщил, тяжело дыша.
Демин с интересом рассматривал парнишку. Преемник, можно сказать. Любопытно, знает ли, как его именовать следует?
До позднего вечера не могли расстаться с Деминым учащиеся ПТУ Андрей Глущенко, Андрей Черепков, Александр Щавель. Поначалу разговор не клеился. Но когда Демин с барственной ленцой произнес: «А вот у нас, в колонии…», то увидел, как загорелись глаза подростков. Он понял, что нашел тех, кто ему нужен.
Теперь они встречались почти каждый день. Начинали с портвейна. Его покупали ребята, иногда Демин. К ним присоединились Владислав Маслов из того же ПТУ и Александр Вольнов, слесарь, одногодок Демина. До поздней ночи рассказывал Демин о колонии и ее обитателях.
— Вот только здесь настоящих парней я не вижу, — не раз повторял Демин.
И ребята сникали под его взглядом.
Однажды он обратил внимание на то, что одно из окон училища несколько вечеров подряд оставалось открытым.
— Что там? — спросил Демин.
— Кабинет физики, — ответил Глущенко.
— А в нем?
— Телевизор, магнитофон, диапроектор… — перечислил Щавель.
— Вот видите, сколько добра! — упрекнул ребят Демин. — А вы дурака валяете. Только и способны, что «бормотуху» хлестать да с уроков сбегать. Никакого толку от вас, тунеядцы. Зря хлеб жрете!
Домой Глущенко и Вольнов шли вместе.
— Что он, нас за щенят принимает? — возмущался Глущенко. — Думает, мы не способны тоже, как и он, сделать что-нибудь по сто сорок четвертой статье!
— А что это за статья? — поинтересовался Вольнов.
— Ерунда! — отмахнулся Глущенко. — Кража. Дают до пяти лет.
