Поиск собственного содержания, или Пирожки с начинкой из потенциальных бабочек - страница 8

Все эти вещи — это формы трансформации. Трансформации человека. Трансформация — это то, что превращает куколку в бабочку. Это обретение нового себя. Старый я умираю, куколка мертвая, бабочка живая. Отказ от себя старого.

Потенциальная бабочка — это «Еще один шаг к смерти» — это цитата из Юкио Мисимы. Мисима был в целом очень яркий чувак. Я с ним очень во многом не согласен, реально, был очень странный парень. Фашист, голубой, самоубийца. Не пример для подражания. Но в целом целостный мэн. Родился при этом очень болезненным пацаном, стал потом чемпионом по бодибилдингу. Учился фехтовать, писал до фига очень ярких романов. Я когда его начитался в юном возрасте — мне сейчас 40, а было примерно лет 18, — на вопрос «как дела?» всем отвечал в течение примерно года: «Спасибо, хорошо. На еще один день ближе к смерти». И я считал это очень позитивным высказыванием.

Вот эти моменты, то, что мы трансформируемся, движемся к своей смерти, мы все время умираем старые и рождаемся новые и когда-нибудь нам это предстоит окончательно. И все, что мы можем сделать, — меняться с каждым таким шагом. Потому что если мы перестали меняться, если мы однажды выбрали для себя куколку, навсегда, какую-нибудь следующую бабочку сделали своей куколкой — мы умерли раньше времени. Умерли, продолжая жить.

Действительность дает нам шансы получения опыта. Для этого нужно как-то себя приводить в состояние, когда или очень круто или очень херово. Понятно, да?

Почему большинство поэтов, которых мы считаем сильными поэтами, так больно кончили? Потому что ребята очень сильно выводили себя в состояние… тонкокожее. Когда действительность очень травмирующая, тогда больше бабочек в себе находишь. Но это такой метод… я так не готов, я не поэт.

Важно, что истина, которую вы в себе нашли… если вы ее через себя не пропустили, если вы ее говорите не из себя — я вот из себя стараюсь говорить, у меня в какой-то степени получается, — если вы ее говорите из текста, снаружи, если вы проект делаете из внешней какой-то методы, через себя не пропуская, — получается банальность. Это к тому, что если вы используете какой-то прием просто механистично, вы этим пользуетесь как формой, а не как лопатой, чтобы копаться в себе и находить, что важно, то, что вы делаете — будет банально. Оно будет банально для вас, и это значит, что люди эту банальность тоже заметят. Можно сколько угодно делать морду кирпичом и говорить, что мы делаем самые прикольные слоеные пирожки, но это чувствуется. Есть то, что из человека, и есть то, что снаружи.

Где мы находим, где можем найти себя? Мы можем себя обретать в ошибках и поражениях.

Когда вы облажались — это охеренно. То есть это охеренно, если вы изменились при этом.

В психологии есть такая история про внешний и внутренний локус. Знаете, да? Люди с внутренним локусом считают, что они — источник своей жизни. И когда с ними случилась какая-нибудь фигня, они ответственны за эту фигню. Люди с внешним локусом считают, что в фигне виноваты злые гоблины снаружи, потому что они им все испортили. Если вы облажались и вы ответственны за свою жизнь — это офигенный шанс. Потому что ошибки трансформируют нас. Если мы их замечаем. Поэтому, например, отличный способ найти тему проекта — вспомнить, как я крепко облажался. И мне было что-то важно.

Мы обретаем себя, изменяя других. Например, когда дизайнер слегка обретает форму и спрашивает: «Что мне с собой делать?» — я ему говорю: «Прочитай курс». Когда ты будешь читать курс, тебе деваться будет некуда — ты будешь изменен. Об других людей. Чтобы изменять других, ты должен, вынужден встать в позицию художника, потому что у нас нет средств изменять других людей, кроме внутреннего содержания. Вам нужно его из себя выкопать. Иначе другие не изменятся. И это вас трансформирует.

Важно, что мы себя изменяем, делясь собственным содержанием. В этом смысле у меня есть проблема. Я читаю эту презентацию в первый раз, но говорил я про нее много. И мне тяжело говорить то, что я уже говорил раньше. Потому что я этим уже поделился. Эта штука была для меня актуальна давно. Все, что я говорю, — правда, но во мне оно болит не так остро, как болело раньше. Потому что я освободил место внутри себя, я это пережил. Я рассказал людям. Я использовал свою аудиторию для того, чтобы трансформироваться. И все — я уже другой. Для меня этот опыт отработан. Меня сейчас парят другие вещи.