— А сам выпускной бал вы помните? — спросил кто-то.
— Отдельные эпизоды помню хорошо.
— Покажите их! Покажите! — зашумели ребята. Они знали, что Иван Васильевич умеет, не без помощи, конечно, Сферы Разума, оживлять картины своей прошлой жизни.
Холмистая лесостепь вдруг задернулась дымкой и превратилась в синее утреннее море с пологими волнами. Из розоватого тумана красиво и тихо выплывал старинный трехмачтовый парусник. На палубе матросы, один из них — с характерным прищуром глаз. «Неужели это Иван Васильевич?» — подумал Василь.
Белые, как снег, паруса корабля задрожали, заструились, словно отраженные в воде, и — пропали. Наступила тьма: Иван Васильевич, видимо, плохо помнил, что было дальше. И вдруг на Василя обрушился грохот, ослепительные молнии выхватили из тьмы исполинские, с белыми гребнями волны. Шторм швырял корабль, как щепку. «Убрать паруса!» — послышалась команда капитана, и юные матросы с невероятной ловкостью и отвагой засновали на мачтах. Василь понимал: кто-то проверял стойкость ребят, их умение не теряться в самых экстремальных условиях.
Все затуманилось перед глазами, потемнело. Из мглы выступила палуба корабля. По ней с шипением перекатывались волны, грозившие смыть людей. «Рубить мачты!» — крикнул капитан. В тот же миг послышался встревоженный голос: «В трюмах вода. Все к помпам!»
И снова в памяти учителя досадный провал… Через минуту Василь увидел невысокие волны, позолоченные мирным заходящим солнцем. Шторм улегся. Тихо покачивался израненный корабль. На лицах моряков красовались синяки и ссадины, но глаза у всех ликующие: экзамен выдержали! Как бы в подтверждение из подкатившей волны выпрыгнул на палубу седобородый морской бог, взмахнул блеснувшим на солнце трезубцем и крикнул: «Молодцы, ребята!»
И снова тишина и тьма. Но вот засияло утреннее небо с плывущими облаками, где невидимый жаворонок сплетал звонкие серебристые узоры. Зазеленели кругом знакомые луга, а рядом путался в цветах все тот же неугомонный ворчливый шмель.
— Как здорово! — восторгались ребята. — Нам бы такой морской праздник!
— Что ж, начнем свои поиски на море, — согласился учитель.
На другой день с утра учебная лодка приземлилась на новозеландском берегу — том самом, где начинали ребята свои школьные годы. Здесь, оказывается, собрались сотни юношей и девушек — выпускники школ Австралии, Бразилии и Скандинавии, Они тоже жаждали морских приключений на старинном паруснике.
Все с надеждой вглядывались в синие дали: когда же засверкает парусами бригантина? Но океан был разочаровывающе пустынным и тихим, лишь у самых ног мелкие волны с легким шорохом лизали песок. Кто-то из бронзово-загорелых бразильцев предложил покинуть скучный новозеландский берег. Но в это время одна из пологих волн вздыбилась и белесо вскипела своей вершиной. Огромным валом налетела она на берег и осыпала выпускников брызгами, пахнущими морскими глубинами. Из облаков пены вышли океаниды — все как одна в пенисто-кружевных платьях и с коралловыми гребнями в светлых волосах.
— Аолла! — закричала Наташа Быстрова и заметалась среди океанид. — Где Аолла?
— Я здесь, подружка! — откликнулась Аолла.
Последовала сцена, которая многим показалась сентиментальной: Наташа и океанская красавица обнялись и поцеловались.
— И ты все десять лет не забывала меня? — Аолла была растрогана, — Ты не ошиблась. Сегодня ты останешься у нас.
Аолла выбрала из нетерпеливой толпы еще десятка два юношей и девушек. Избранники улыбались: выпускники со знаками «Океаниды» становились обычно океанологами и биологами широкого профиля, художниками-маринистами, композиторами.
— Я хочу стать композитором! — не удержалась Вика и хотела присоединиться к счастливцам.
— Да, у тебя есть способности к музыке. — Аолла внимательно посмотрела на Вику. — Но к музыке другого профиля, и потому ждет тебя кто-то в твоих родных лесах и полях.
Раздосадованная Вика улетела домой. Аолла сочувствующим взглядом окинула других выпускников и сказала:
— Остальных тоже прошу покинуть наши воды. Сейчас у нас начнется морской бал, и вам станет завидно.
— Не будем завидовать, — кричали ребята. — Найдем кое-что и получше!
