— А у меня есть выбор?
— Ой да ладно, не ворчи, — улыбнулся мужчина, окончательно переключаясь на меня, — Привет, Костя. Не против, если на ты? Меня зовут Эстер. Я — Сильнейший. Ну, один из. А ещё я по совместительству, директор Великой Школы, что является главной во всей Европе. Не последний человек, в общем.
«П-погодите. Что происходит?!»
Какого хрена из ниоткуда появляется чудила, плюёт на все правила приличия, унижает патриарха рода Элерс, и берёт интервью в свои руки?
И почему ему никто ничего не может сказать?!
— Ну привет, — ответил я, — Меня ты, полагаю, знаешь.
— Да, уже сообщили, — он отмахнулся, — Я хочу лично услышать ответ на вопрос, который мой коллега-директор тебе задавал, — он чуть наклонился, — Почему именно ты, Костя? Все мечтают сюда поступить. Первая Московская — великая школа. Очень крутая. Почему мы должны принять тебя? Забудь про все формальности, мелкие эти ссоры и обиды каких-то там неудачников, неспособных нести ответственность. Ответь по существу: что ты можешь предложить Европе, чтобы тебя приняли в государственную, напомню, школу?! — он надавил на слово «государственную» и явно обратился к Людвигу, — Чем ты лучше остальных, чтобы занимать это место?
— Хм-м-м…, - я призадумался, — Почему именно я?
Я правда настолько особенный, что сильнейший человек на земле пришёл меня допрашивать?
— Ага, — ответил он.
Я улыбнулся, закинул ногу на ногу и бесцеремонно посмотрел в лицо Сильнейшему человеку на земле:
— Ну так всё просто: Я — лучший. И Я — уникален.
— …
Все замолчали.
Повисла тишина. Только тикающие на стене часике разбавляли вакуум, вызванный тяжестью моих яиц.
Потом немая секретарша вновь разразилась:
— Т-ты… да как ты смеешь вести себя так рядом с…
— Пха-ха-ха-ха-ха. Интересно! — засмеялся Эстер, — Не пояснишь, почему именно такой ответ?
— Я понял, что вы выше господина Людвига. А он предвзят ко мне, и шанс, что он примет меня и сестру в школу — минимален. И потому, правильно здесь будет воздействовать на вас, ибо именно вы — тот, кто обеспечит поступление и не посмотрит на родство, предвзятое отношение и подобную дичь.
— Верно-верно!
— И с вами надо говорить прямо. В самую суть. И вот я говорю — я уникален, и я — лучший. Давайте будем честны, все мы тут понимаем, что меня примут в любую другую школу. Я отлично сдал письменную часть, и мой случай с нулевой энергией — фурор. Меня примут даже в качестве особой обезьянки, за которой всем хочется наблюдать. Но я вот что подумал: что если отсутствие результата на проверке — это не отсутствие у меня магического потенциала, а невозможность его измерить? Что если… мой потенциал — бесконечен? Это как пытаться услышать звук расширяющейся вселенной, будучи человеком на земле. Ваш проверяющий шарик — ничтожные человеческие уши. Моя сила — энтропия вселенной. Что если это действительно так? — я взглянул в прикрытые глаза Эстера, а затем откинулся на спинке кресла и вздохнул, — Ну либо я сейчас знатно обосрался, и мне действительно любой радтаракан жопу надерёт. В любом случае — из-за этой лотереи меня все и возьмут. Меня уже сравнили с одним из сильнейших людей, и что если это сравнение — в самую точку?
— Со мной сравнили, к слову. На меня тоже этот шар не реагирует.
«Следовательно, Момотаро сравнили с неким Маркусом…»
— Возможно я горделив, — продолжил я, — Но моя Гордыня — имеет основание. Я — ценен. И все это понимают.
— Хм-м-м-м-м-м-м…, - замычал Эстер, — Хорошая речь, но чего-то ей не хватает…
— Позязя?
— Хорошо, ты принят! — он с улыбкой протянул руку.
— Чё-ё-ё-ё?! — не выдержала секретарша.
Я хмыкнул.
Естественно, меня приняли. Это было очевидно ещё на арене. Поступил бы не в эту, так в другую школу. Как и сестра.
— Вот так просто? Не будете спрашивать почему у меня нет энергии?
— Лезть в энергетическую часть человека — неэтично в мире магов. Человек сам о таком должен рассказывать, — Эстер вновь улыбнулся.
Я попытался разжать рукопожатие.
Не получилось.
— Но мой случай — похожий. И я стал сильнейшим, Костя. Понимаешь? Человечеству очень повезло, что я — не поехавший психопат. И пока ты не буянишь, мы не будем лезть и в твой случай, как когда-то не лезли в мой. Каждый дрочит как хочет, как говорится, — с него моментально спала улыбка, а голос погрубел и, кажется, начал отражаться в пространстве, — Но учти, Константин. Если будешь представлять опасность человечеству — я тебя без запинки из реальности сотру. Любое движение, любая неверная мысль, направленная на всеобщую беду или катаклизм — и я тебя уничтожу. Уж поверь, у меня получится. Усёк?
