Проблема была в наблюдателях — на нас все смотрели. Вика же, слава богу, уже успела присесть на лавочку и в случае чего будет не при делах. Но даже так…
Твою мать, только не сейчас! Вот когда-когда, но сейчас — худшее время для разбирательств! Меня могут элементарно выпнуть, и больше сестре я не помогу! Да и сам не поступлю!
«Как же ты раздражаешь…», — я сжал челюсть.
— Из-за тебя моего друга выгнали! Посчитали, что он взломал барьер! — едва не рычал он, — Знаешь, что с ним сделают Элерсы?! Знаешь, через что он прошёл, чтобы стать Слугой?!
Все снова начали шептаться.
— Опять этот…
— Снова с проверяющим сцепился?
— А это его сестра? Они похожи.
— Капец, он же с Громовым срётся… да что он о себе возомнил.
— Его точно не примут.
— Особенно у девчонки.
Вот что говорили. Простолюдины. Они боялись. Менталитет урождённых рабов — его тяжело не заметить человеку, повидавшему мир.
— Как у него яиц хватило, лол.
— А он ничё такой. Жаль ему жопа.
— Может он из наших? Просто переоделся в бедняка.
— И нахрена?
— Ну у богатых своих приколы. Ну не похож он плебея!
— Да. Слишком мордаха милая.
— Жека, какого хрена? Какая ещё мордаха?!
Вот что говорили богатенькие. Особенно я нравился девушкам. Ну ещё бы — высокий, красивый, уверенный в себе.
И те, и те видели во мне силу. Но бедняки — боялись за себя и последствия, а богачи — не понимали и восхищались.
И это… плохо. Я подвергаю сестру риску. Да даже если она поступит, у неё могут возникнуть проблемы сразу со всеми: бедняки будут бояться за свою шкуру, а богачи захотят проверить из чего она сделана и просто её сожрут.
Нельзя продолжать этот конфликт. Нужно быть умнее.
— Мне плевать, — прохрипел я, — Есть вопросы — задашь после экзамена.
Глаз белобрысого снова задёргался. Его мало того что унизил простолюдин, так ещё прилюдно повалял в грязи и снова начинает унижать! Он теряет весь авторитет, какой нарабатывал в Школе. Даже среди остальных проверяющих.
Которые, к слову, не спешили вмешиваться. Вот тебе и «школа для всех». Видят же, черти, что меня провоцируют, но всё равно встают на сторону коллеги.
— Сейчас — отвали. Я хочу отдохнуть, — я развернулся.
— Мусор… поганый мусор! — процедил он.
— Исчезни.
Мне плевать, что он там говорит. Я решу с ним вопрос потом, сейчас главное…
«Что это?..», — я услышал… звук разгорающегося пламени?
Готов поклясться, что слышу пламя! И… твою мать, да, я чувствую жар! Всё произошло за мгновение, но клянусь, что этот ублюдок хочет ударить меня огненным заклинанием!
«Ах ты дрянь!»
Не успею увернуться. И контратаковать тоже. Единственный способ избежать атаки и не отправиться в больничку, это…
— З̥̲̭̐ͨ̓а̠̭̋ͧм̳̍р̦ͤ…, - пространство вокруг начало рябить.
— Хэй, — нас окликнул знакомый голос, который я никак не ожидал услышать.
-------
Ежеглавная рубрика «Фактик книжку бережёт»
Эта рубрика не ежеглавная.
-------
Дополнительный факт! (Рубрика «Новиков Просветительный»)
Чувство дискомфорта, которое испытал Константин, связано с чувством «Кенопсия».
Кенопсия — чувство, возникающие при виде самых обычных людных мест, которые в текущий момент пусты. Их вид нагоняет жуть, и мозг не может связать увиденное с привычным.
В парках вы бываете утром, днём или приятным вечером. В школе не бывает тихо. Приёмная в больнице не бывает пустой. На детских площадках должны быть дети.
Верно?
Но в этот раз там никого. Пустота. Ни в парке, ни в школе, ни во дворах. Все исчезли.
Остались лишь вы. В месте, которое все покинули из-за надвигающегося ужаса, который вы начинаете испытывать.
Но бежать поздно — вы уже здесь.
