- всё пространство дрожало от моего резонирующего голоса, - П͈̌о̹̓м̜̈о͈͗г͓̈́и̗̎ п͉ͦо͍̏с̗͆т̝͛р͕̏о̺̂и̺̉т̪̈ь̰̄ м͇̚и̻̽р̬̂,̰ͬ г̬̇д̝ͤе̤ͪ т͎͋в̣͑о̭͐я̱̑ д̯̓о͇̂ч͔ͦь̙̏ б̬ͭу̯͊д̺̊е̺̏т̺ͤ с̼̓ч̹̅а͉͒с̼̈́т̪͗л͓̀и͍̚в̪͐а̮̀!͔̆В̟ͥо͓̔с̤̓с̼͌т͉̽ӑ̦н̫͆ь̳̽,͚ͣ Б̙͋ӧ͓́г͙̀ К̱̀р͍ͫо͚ͮв͈ͬиͧͅ!̣̊ В̯͋о̼͐с̣̌с̙̏т̦̌а̘͋н̝̾ь̹̆ н̰́а̥͑ с̰̓л͙̓у̣ͣж̜ͣб̳̿у̬̇ Л̹ͥе̦̂г͕ͮи̙͐о͓ͥн̳̉у̝ͯ!̺̄
Белые нити исчезают. Вспышка, темнота.
Вот и всё. Месяц наших страданий подошёл к концу. Финал был закономерен.
Я открываю глаза, и со вздохом смотрю вперёд – на поднимающегося алого призрака.
— Ч-что…, - прошептала Лилит, - Что происходит?
— Нечто хорошее, - ухмыльнулся я, изо всех сил пытаясь отогнать висящую перед глазами картину умирающей Евы и Артура.
Шезму поднялся над своим трупом, осмотрелся, и повернулся в нашу с девушкой сторону.
— Приветствую в новом мире, приятель, - сказал я.
— Спасибо тебе, Валир, - он склонил голову, - Спасибо тебе большое. Позволь мне воспользоваться этим шансом. Хоть и после смерти, но я хочу сделать что-то хорошее.
Я лишь молча киваю и поворачиваюсь на девушку.
Да, всё прошло как и планировалось. Это полная победа.
— Думаю, вам стоит о многом поговорить, - смотрю девушке в глаза, - Лилит, только что твой отец выбрал служение «жалкой подделке» лишь для того, чтобы отплатить за грехи перед своей дочуркой. Вам есть о чём поговорить, да? - я улыбаюсь девушке, - Пожалуйста, хотя бы выслушай своего глупого старика.
Я отхожу в сторону, позволяя двум несчастным душам наконец высказаться.
Впервые за две сотни лет, что они друг друга ненавидели.
Через полчаса ко мне подошла Лилит, и со слезами на глазах просто обняла.
— Спасибо, - прошептала она, - Большое спасибо.
Тогда на её лице сияла улыбка. Искренняя. Счастливая.
— Контракт исполнен, дорогая, - я погладил её по голове, - Каким бы я был Богом, если бы закрыл глаза на твои слёзы, верно? Просто пообщей мне, что теперь ты постараешься стать самой счастливой девушкой на свете, хорошо?
— У-угу, - кивнула она, а стоящий за ней Шезму лишь улыбнулся.
Хорошая концовка. Я рад, что всё вышло именно так. Искренне счастлив, что девушка искренне счастлива.
Как всё оказывается легко, да? Сделай счастливым другого, и сам таковым станешь. И плевать, что это совершенно незнакомый тебе человек.
Правда в тот момент я ещё не понимал, кем Бог Войны стал в её глазах.
— В-вы… я…, - она отошла на несколько шагов назад, - Вы столько для меня сделали! Вы могли просто воспользоваться ситуацией, просто использовать меня как инструмент! Но вы… вы…, - она упала на колено, - Впервые я увидела Бога, которому хочу поклоняться.
— Ха? Эй, ты чего…
— Прошу, господин, позвольте мне хоть как-то отплатить! – я впервые за всё время слышал столько уверенности в её голосе, - Я до сих пор не верю, что судьба может дать счастье за просто так! Этого не бывает! Если я не отплачу ей, она снова заберёт всё хорошее из моей жизни!
— Мне ничего не надо, Лилит. Я сделал это, потому что…
— Прошу... нет, умоляю! Хоть какое-то задание! Хоть что, чем я способна отплатить вам за вашу доброту! Прошу! – она едва не кричала, - Я буду счастлива не только свободе, но и возможности служить своему Богу! Я хочу служить вам, господин!
“Э-э-э…”, - я нахмурился, - “Не такого я ожидал. Я конечно сделал добро, но… это всё равно как-то дико. Я просто хотел её счастья. Мне нравится, когда люди улыбаются, а не когда кто-то становится моим фанатиком”, - чешу затылок и внимательно вглядываюсь в голову с алыми волосами, - “Что-ж, ладно. Лень, подсоби. Посмотрим на что она способна ради ме…”, - с помощью артефакта начинаю ментально обрабатывать её разум, и спустя пару секунд напрочь теряю уверенность в своих доводах, - “Чё?..”
Помните я говорил, что не приемлю фанатизм? Так вот, теперь Лилит – самый настоящий фанатик. Я не просто Бог в её глазах, а единственный мессия, способный принести прогнившему миру свет и процветание. В её глазах я – абсолют. Недостижимый идеал, уставший наблюдать за миром и пришедший самолично спасти его от разрушения.
Такого уровня веры нет даже у Гархала и Ранделла, не говоря уже о простых жителях захваченных земель. Лилит – верхушка веры. Если я – абсолют для её Бога, то она – абсолют моего верующего.
