Как Ник и предполагал, за рассуждениями о вине Джордан ослабила оборону. Хорошо.
– Сам я в вине не очень хорошо разбираюсь. Пару недель назад слышал о неком чикагском коллекционере, отдавшем более двухсот пятидесяти тысяч долларов за ящик вина. – Маккол повернулся к Хаксли. – Можешь поверить? Двести пятьдесят тысяч. – Он снова посмотрел в зеркало заднего вида. – Вы эксперт, мисс Родс – что в мире вина может стоить четверть миллиона?
– «Шато Мутон-Ротшильд» урожая 1945 года.
– Ух ты. Как быстро сообразили. Я так понял, вы тоже слышали об аукционе?
– Вообще-то я помогла тому самому коллекционеру найти вино, – сказала Джордан. – Я знала, что его выставят на аукцион, и оно заинтересует клиента.
– У парня странное имя… У него вроде ресторан есть или что-то типа того.
Хаксли посмотрел на Ника, но промолчал, понимая, что начался допрос Джордан Родс.
– Ксандер Экхарт, – подсказала она.
– Должно быть здорово иметь клиентов, готовых выложить за вино четверть миллиона.
На краткий миг Джордан дала слабинку.
– К сожалению, продажа отошла «Сотбис», – заметила она с улыбкой. – Но да, Ксандер – хороший покупатель.
И на волне беседы Ник подумал, насколько хороший покупатель?
– Я так понял, вы хорошо его знаете?
– Полагаю, довольно хорошо.
– Насколько?
Наступила пауза, и Ник увидел, как Джордан застыла, поняв к чему он клонит.
– Хотите о Ксандере узнать? Вот к чему весь этот разговор? – спросила она.
– Да.
Она выглядела по-настоящему потрясенной.
– Зачем он вам?
Ник проигнорировал ее, переходя в режим допроса:
– Как бы вы описали характер ваших с Экхартом отношений?
Судя по виду мисс Родс, прежде чем ответить, она взвесила свои возможные варианты. Находясь на заднем сиденье внедорожника, посреди метели, с двумя агентами ФБР впереди, выбора у нее особо не было.
– Ксандер – мой постоянный покупатель вот уже несколько лет. Я часто принимаю от него специальные заказы на дорогие или редкие вина, которые нельзя достать через дистрибьютора.
– А за пределами магазина вы с ним как-то взаимодействовали? – зондировал почву Ник.
– Наверное, мне действительно нужно позвонить адвокату. Я вдруг оказалась в очень неудобной ситуации, агент Маккол.
Он поймал в зеркале заднего вида ее взгляд.
– И почему же вам неудобно говорить о Ксандере Экхарте?
Джордан изменила положение, закинув ногу на ногу.
– Может избавите меня от допроса и просто доставите на место?
– Вы встречаетесь с Экхартом в неофициальной обстановке вне магазина?
– Иногда. У нас есть общие знакомые, поэтому время от времени я сталкиваюсь с ним на вечеринках или в одном из его ресторанов. И каждый год я посещаю благотворительный прием, который он устраивает в «Бордо». Вечеринка в эти выходные, кстати говоря.
– На этом ваши с ним личные отношения заканчиваются?
Она посмотрела в зеркало и сцепилась с агентом взглядом.
– А что еще могло быть в наших с ним отношениях, агент Маккол?
– Между вами и Экхартом имеется какого-либо рода интимная связь?
Из темноты заднего сиденья донесся ее вкрадчивый голос:
– Только глубокое понимание хорошего вина.
Она отвернулась от Ника и снова уставилась в окно. Маккол получил сообщение, громкое и четкое: беседа окончена.
Когда они добрались до офиса, Ник припарковал машину поближе к входу в невысокое здание из стекла и металла. Стоянка практически пустовала – из-за снежной бури почти все отправились домой пораньше. Кивком Ник дал Хаксли понять, что поможет Джордан выйти, выбрался из машины и открыл заднюю дверь.
Прежде чем соскользнуть с сиденья, пассажирка заколебалась. Она спустилась из внедорожника – сначала одна ножка, обутая в кожаный сапог на шпильке, затем другая. Поскольку Ник придерживал дверь, они с Джордан стояли близко друг к другу.
Вокруг них падали крупные снежинки и путались в ее волосах. Его голос был низким, ее тон холодным как уличный воздух.
– В следующий раз, когда захотите, что-нибудь узнать, агент Маккол, не напрягайтесь, чтобы сначала меня умаслить. Просто спросите.
– Поверьте, мисс Родс, когда я умасливаю женщину, она об этом знает. – Он вежливо подал ей руку. – В этих сапогах вы далеко не уйдете.
