— Чего?
— Власти! — твердо ответил Сергей Викторович. — Такой, чтобы никто не вмешивался в следствие, пока оно не закончится.
— Не-е-ет, ошибаешься! — погрозил пальцем Рымов. — Этого у тебя в достатке. А не хватает тебе жизненной изворотливости. Столько людей погибло в этом деле, — сокрушенно сказал прокурор. — Мог бы любого причастного к краже книг обвинить и на этом точку поставить. Мертвые не оправдываются! Если бы ты знал, кто за спиной Базовского стоит, то вел бы себя по-другому…
Более осмотрительно. Ладно, — вздохнул Рымов, потянувшись к одной из папок. — Сейчас получишь постановление на арест Базовского, предъявляй ему обвинение и отправляй в СИЗО. Посмотрим, что из этого получится. Желаю удачи! — начал Рымов заполнять бланк. — Но помни: я тебя предупредил.
* * *
Сергей Викторович застал своего друга майора Кирикова за необычным занятием: уплотнив картотеку данных, Денис Николаевич пополнял свежими формулярами новый раздел. На торцевой стенке выдвижного ящичка белел свежеотпечатанный ярлычок:
— Ты что думаешь теперь непрерывно пополнять свою коллекцию грабителей библиотек? — шутливо спросил следователь майора.
— Кто знает… — неопределенно пожал плечами Денис Николаевич. — Завел на всякий случай. К рядовым ограблениям такие дела не отнесешь.
— Скромничает твой друг, — иронично заметил подполковник Артамонов, просматривавший у стола формуляры. — А сам в душе надеется со временем собрать такую картотеку на грабителей изящных искусств, чтобы к нему за помощью Интерпол обращался. А как отнесся Рымов к твоим успехам? — спросил подполковник Друяна. — Давай присядем на диван, поговорим, — предложил он гостю. — У тебя за несколько дней, наверное, уйма новостей накопилась. И сам ты какой-то другой стал… Даже прическу изменил, — шутливо заметил Павел Семенович.
— Как к моим успехам Рымов отнесся? — повторил вопрос следователь, садясь рядом с подполковником на диван. — Как обычно: сдержанно-осторожно. Пророчит мне неизбежные неприятности, — нехотя усмехнулся он. — Ну, я уже к этому привык. А вообще-то…
В памяти Друяна неожиданно всплыли строчки стихов, которые он недавно прочел, просматривая перед завтраком томик Есенина, и Сергей Викторович невольно процитировал их:
Мне осталась одна забава:
Пальцы в рот — и веселый свист.
— Это почему же? — с интересом посмотрел на собеседника Артамонов.
— Так сложилось, — помрачнел Друян. И, чтобы долго не разговаривать на эту тему, закончил куплет:
Прокатилась дурная слава,
Что похабник я и скандалист.
— Да-а… По-моему, ты себе тут многое приписываешь, — заметил подполковник. — Выделиться хочешь. А может, у тебя начинается мания величия? В своеобразной форме. Какой из тебя похабник? Я же тебя уже сколько лет знаю…
— Ну, то вы, — отозвался Сергей Викторович. — А другие думают иначе… Насчет похабника — это, конечно, так, к слову пришлось. А вот скандалист…
— Понятно, — посерьезнел подполковник. И, положив руку на плечо следователя, с участием спросил: — Что, совеем тебе худо? Постарайся выбросить эти мысли из головы, — посоветовал он. — У твоего тезки и другие строчки есть:
Все пройдет, как с белых яблонь дым…
— Худо, но терпеть пока можно, — спокойно ответил Друян. — Хотя зачем? Доведу это дело до конца, сдам в суд и уйду.
— Куда? — спросил Денис Николаевич, оставив на время свое занятие.
— Я еще по-серьезному не думал, — признался Друян. — Но наметки кое-какие есть… Можно в банк юрисконсультом устроиться. Там видно будет, — решил Сергей Викторович прекратить разговор на эту тему. — Я, собственно, к вам знаете зачем пришел? Шарфина приглашает сегодня вечером к себе на ужин; всех, кто помог найти ее библиотеку.
— Спасибо, — поблагодарил Артамонов. — Ну, Кириков кое в чем вам со Стрекаловым помог, а я туда в качестве кого приду? — спросил он. — Чеховского генерала? Так мне еще до этого звания далеко!
— Вот вас она как раз и ждет с нетерпением, — возразил Друян.
— Это новость! — отозвался польщенный подполковник. — Она же со мной незнакома!
— Знакома, — заверил его следователь. — Я ей о вас много рассказывал.
