– Я рада, что вы приехали, – сказала она. – Благодаря вам этот чудесный день стал для меня самым счастливым. – Девушка не знала, прилично ли столь открыто выражать свои чувства, но в тот момент это казалось ей совершенно естественным.
– Клянусь честью, миледи, о большем я не смел и мечтать. – Найджел остановился и взял девушку за руку, так что ее пальчики утонули в его широкой ладони. – Я тоже рад, что приехал сюда. – Он поднес ее руку к губам.
Такое случалось с Кассандрой десятки и сотни раз. Джентльмены и раньше целовали ей руку – вот и сегодня, когда поздравляли ее. Но никогда этот невинный жест девушка не воспринимала как что-то сокровенное, запретное. Возможно, всему виной романтическое уединение – напрасно она позволила ему увести себя с верхней террасы. Или виконт смотрит на нее как-то по-особому и только на миг опустил глаза, скользнув взглядом по ее губам и дерзкой мушке? И откуда эта странная слабость, разлившаяся по телу жаркой волной, почему так колотится сердце и подкашиваются ноги?
Он выпустил руку Кассандры и вскинул голову:
– «Луна сияет в небесах. В такую ночь, как эта…» – Виконт взглянул на нее сверху вниз и улыбнулся.
Да, ловко он составляет изысканные фразы! Но эти строки показались девушке знакомыми. Она нахмурилась, припоминая.
– Это строчки из поэмы, – догадалась Кассандра. – Нет, из пьесы. Из пьесы Шекспира…
– Вижу, вы не только красивы, но и блестяще образованны, – восхитился виконт. – Иногда стихи поэтов выражают наши чувства гораздо точнее, чем это сделали бы мы сами.
И тут Кассандра вспомнила. Ну конечно, «Венецианский купец»! Эти слова произносят двое влюбленных, и каждый старается перещеголять другого, описывая прелести великолепной лунной ночи. Диалог влюбленных. Виконт Роксли снова флиртует с ней, но чуть насмешливо, с мягким юмором. Ее тревоги и волнения улеглись. Она улыбнулась ему.
– Не думаю, что у вас не найдется собственных слов, милорд. Вы сделали мне множество учтивых комплиментов.
– Учтивых комплиментов? – Найджел вскинул брови. – Черт побери, графиня, наверное, вы давно не смотрелись в зеркало, если считаете это обычной учтивостью! Прекрасна ли ночь? О да, прекрасна! Воздух свеж и прохладен, благоухающие цветы и кустарники обвивают террасу, мягкая лужайка, темные силуэты деревьев. Лунный свет придает этой сцене еще больше очарования и таинственности. Но вот вопрос: что для меня вся эта красота? И может ли она сравниться с прелестью одного-единственного диковинного цветка, который я сорвал в бальном зале?
Этот комплимент был самым пышным из тех, что слышала от него Кассандра. Виконт произнес эти слова, улыбаясь и вскинув руку в театральном жесте. А его глаза были по-прежнему устремлены на нее. Она смущенно рассмеялась и тут же почувствовала, как эти слова, хотя и льстивые, завораживают ее. Как это все-таки странно!
– Насколько я понимаю, вы не собираетесь отвечать на мой вопрос, – произнес виконт. – Что ж, в таком случае я сам на него отвечу. Все окружающее великолепие меркнет по сравнению с этим цветком, миледи. Клянусь жизнью, так оно и есть.
Девушка оторопела. Куда девался его насмешливый тон? Напускная театральность исчезла, и только глаза виконта по-прежнему не отрывались от нее. Но это продлилось не долее секунды – и в следующее мгновение она уже стыдилась своего волнения. Виконт снова улыбался ей, чуть прищурясь.
– Вполне возможно, я обойдусь и без помощи Шекспира, – заметил он. – Я должен проводить вас к гостям или по крайней мере до верхней террасы. Поверьте, я и не заметил, что завел вас так далеко. Не следует подвергать опасности вашу репутацию в такой знаменательный день.
– Я уже взрослая, милорд, – возразила Кассандра, пока они поднимались по ступеням. – И сама себе госпожа. Мне не нужны сопровождающие и дуэньи.
– Это меня несказанно радует, особенно сегодня вечером. Но вы леди, и ваше отсутствие могли заметить родственники и друзья.
Кассандру это задело: с ней снова обращаются как с ребенком! И кто – совершенно чужой человек! Но гнев девушки тут же иссяк, и ее затопила волна горячей благодарности. Он обращается с ней не как с девочкой, а как с дамой! Виконт льстит и флиртует с ней, но опасается за ее репутацию. Будь он авантюристом и мошенником, то не преминул бы воспользоваться ситуацией.
