Клер неискренне улыбнулась, и от этой ее улыбки Джиллиан стало еще больше не по себе.
— Ах да, ну конечно… наша славная добрая Кассия. А тебе известно, что в свое время ее обвинили в убийстве родного отца?
— Клер! — воскликнула Дорри, едва не подавившись чаем. — Ты же отлично знаешь, что леди Сигрейв давным-давно признали невиновной в этом.
— Да, так говорили. Но ведь Кассия находится в дружеских отношениях с королем Карлом. О, они очень близки. Так что как знать, может быть, он нарочно вместо нее повесил того незадачливого герцога?
Дорри покачала головой:
— Его величество не казнит человека, если наверняка не уверен в том, что тот виноват. И потом, не забывай, что Кассия также дружна и с королевой Екатериной. Она даже помогла спасти жизнь ее величеству, когда та захворала несколько лет назад.
— О да, еще бы, милая Доротея. Ходили слухи, что королеву Екатерину отравили чаем. Но она не умерла. И тогда Кассия помогла поставить ее на ноги. Чем не прекрасный способ отвести от себя угрозу возможных подозрений? Я не сомневаюсь, что после того случая их дружба стала еще крепче. Кассии это на руку. Кто же заподозрит свою спасительницу в том, что она обманывает тебя с твоим мужем?
Джиллиан не верила своим ушам. Убийца? Любовница короля? Но Кассия показалась ей такой доброй, внимательной. И было видно, как сильно она любит своего мужа Рольфа. Нет, Джиллиан не могла поверить во все те ужасные вещи, о которых рассказывала Клер. Этого просто не может быть!
— А лорд Морган был к тебе добр? — вдруг спросила Клер, вновь глядя девушке прямо в глаза.
— Да, очень. Он приносил мне по утрам чай, бисквиты и джем из кухни и не вставал с моей постели до тех пор, пока я все не съедала.
Клер всем телом подалась вперед:
— Ты хочешь сказать, что он сидел у тебя на постели? Ты хочешь сказать, что лорд Морган видел тебя по утрам, когда ты была deshabille (раздета (фр.))?
Джиллиан растерянно посмотрела на невесток, чувствуя уже, что сказала что-то такое, чего не следовало говорить. Обе женщины даже привстали со своих мест и напряженно ждали ее ответа.
— Между нами не было ничего неприличного, если вы об этом подумали. Дант просто следил за тем, чтобы я съедала свой завтрак. Мне это нужно было для скорейшего восстановления сил. Дант показал себя образцовым джентльменом.
— А, ну разумеется, — усмехнулась Клер.
— На твоем месте я ни за что не стала бы повторять отцу то, что ты нам только что рассказала, Джиллиан, — посоветовала Дорри. — Ему это очень не понравится. Особенно в свете той истории…
— Какой истории?
Дорри покачала головой, уже жалея, что заговорила об этом.
— Да так, ничего. Ты тогда была еще слишком юной, и тебе ничего не говорили. Нечего и сейчас вспоминать.
— Как же нечего, Доротея? — вмешалась Клер. — Ты уж давай расскажи. По-моему, Джиллиан следует знать всю правду о ее так называемом «образцовом джентльмене», Данте Тремейне.
— Право же, Клер, все это в прошлом, и, думаю, не стоит сейчас…
— Мы с лордом Морганом одно время были любовниками, — объявила Клер, не обращая внимания на протесты Дорри.
Джиллиан потрясение уставилась на нее. Судя по выражению лица Клер, та весьма гордилась сказанным.
— Вы были любовницей Данта?
— Да, впрочем, если быть совсем точной, он меня соблазнил. Это было пять лет назад. Тогда я была совсем как ты сейчас: молоденькая и впечатлительная. С братом твоим у нас что-то не ладилось. Реджинальд предпочитал проводить время за карточным столом, а не со мной. Я очень страдала, остро ощущала свою ненужность, и лорд Морган, то есть Дант, хорошо понял это. О, он большой мастер в деле соблазнения женщин. Спроси любого в Уайтхолле. Он даже сделал себе на этом имя. Знаешь, как его называют при дворе? Джиллиан нахмурилась:
— Нет, не знаю.
— Граф Повеса, соблазнитель женщин. Ухаживать он умеет. Знает, что нужно говорить девушке. Мне он говорил, что я красавица, говорил, что любит меня. А я верила. Только тогда я еще не знала, что те же самые слова он нашептывает и другим. А когда я однажды спросила его об этом, он тут же бросил меня. Но к тому моменту моя репутация была уже запятнана.
