— А затем вы увидели, что армия наших друзей совсем близко, — вставил Ив, которого внезапно осенила замечательная идея.
— Твоих друзей! Но не моих. Таких друзей мне лучше избегать, не в обиду им будет сказано. Разве ты не понял, что я служу твоему дяде, а дядя — преданный сторонник императрицы Матильды? У меня нет ни малейшего желания попасть в руки шерифа и сидеть в Шропширской тюрьме. Правда, люди короля оказали мне услугу, их атака отвлекла этих хищников, и те ринулись запирать ворота. А я тем временем незаметно обогнул крепость и поднялся по скалам. Если бы не их атака, мне бы никогда это не удалось. А уж когда я попал в темноте за частокол, все было в порядке. Кто же различит в темноте, где свой, а где чужой среди слоняющихся по двору? Я знал, где тебя оставили, и видел, как сменился твой стражник.
— Значит, вы поняли, что единственная причина, по которой Хью Берингар увел своих людей, — это угроза меня убить. И он недалеко ушел, я знаю, так легко он не сдастся. А теперь ведь никто не держит нож у моего горла! Значит у них нет причин откладывать атаку!
Оливье понял, куда он клонит, и взглянул на мальчика с уважением. Он задумчиво перевел взгляд с меча стражника, лежавшего в ножнах у стены, на стальной конический шлем, откатившийся в угол. Янтарные глаза под черными ресницами снова взглянули на Ива, и в них затанцевали искорки.
— Жаль, у нас нет трубы, чтобы возвестить о начале атаки, зато есть вполне пригодный барабан. Ступай с мечом и шлемом к стене и попытайся стучать как можно громче, а я тут покараулю. Если твои друзья так же быстро соображают, как ты, то для них прорубить дорогу к нам, после того как они управятся внизу, — дело нескольких минут.
Брат Кадфаэль провел весь день, пробираясь между деревьями с одного конца дуги на другой, изучая каждую складку земли между лесом и частоколом. Он искал хоть какое-нибудь прикрытие, с помощью которого можно было бы подобраться поближе, как только стемнеет. Хью не позволял никому выходить на открытое место и затратил много трудов, располагая своих людей так, чтобы их не было видно. Ален Левша не мог выйти из крепости, а отряд шерифа не мог туда войти. Это был тупик, и Хью от безысходности кусал костяшки пальцев. В крепости, несомненно, был обильный запас награбленного зерна и мяса, так что некоторое время осажденный гарнизон прекрасно мог продержаться. Слишком много времени ушло бы на то, чтобы уморить их голодом, да к тому же вместе с ними голодал бы и несчастный мальчик. Левша мог выдать его в обмен на свободный проход для себя и своих людей, но это значило бы напустить чуму на какую-нибудь другую часть Англии. Нет, он не пойдет на такое, даже если это будет последним средством! Долг Хью — восстановить закон и порядок в графстве, и он этого добьется.
Он выбрал несколько человек, которые выросли в горах и искусно карабкались по скалам, и отослал их с заданием. Они должны были с двух сторон подобраться к вершине и посмотреть, нельзя ли незамеченными подойти к ограждению с тыла. Рельеф позади крепости был неровным и мог в темноте послужить укрытием, но дальше был лишь крутой обрыв, где могли сесть только птицы. Все места, куда могли бы добраться разведчики, просматривались из крепости, и мальчику снова приставили бы нож к горлу. Кое-где можно было попробовать, если не бояться высоты, проскользнуть вокруг частокола в тыл. Правда, для этого пришлось бы пересечь часть открытой скалы, что грозило смертью и Иву, и самому разведчику.
Но в темноте можно было попробовать. Если снег затруднял передвижение, то были места, где скала обнажалась, нарушая предательскую белизну. Однако ночь была спокойная, а небо ясное. Ярко светили звезды, блестел снег, потрескивал мороз. Если бы дул неистовый ветер и падал густой снег, их могли и не увидеть, но, как на зло, не было ни снежинки, ни легкого ветерка. А тишина стояла такая, что даже хруст ветки под ногой мог долететь до частокола.
Кадфаэль как раз сокрушался по этому поводу, когда тишину резко нарушили и раздался такой шум, что он чуть не подпрыгнул. С вершины доносились резкие металлические звуки, словно били в большой, плохо отлитый колокол и эти оглушительные раскаты все не прекращались и гремели, терзая слух. Люди под деревьями вскочили на ноги и подошли поближе, чтобы посмотреть на крепость. Из-за частокола тоже стали доноситься крики, вопли и шум, и Кадфаэль понял, что разбойники сами не понимают, что это за звуки. Если по ту сторону частокола что-то не в порядке, то по эту сторону можно воспользоваться таким стечением обстоятельств в свою пользу.
