Река в этом месте была довольно широка, она имела в ширину не менее сорока метров, что, хоть и на некоторое время, составляло довольно почтенную преграду между негром и его преследователями.
— Не ко мне ли вы обращаетесь? — отозвался канадец довольно презрительным тоном.
— К кому же иначе, by God! 4 — гневно отвечал первый из собеседников. — Так извольте же отвечать на мои вопросы.
— А с какой стати мне отвечать вам, скажите на милость? — смеясь возразил канадец.
— Оттого, что я вам так приказываю, дуралей! — грубо ответил тот.
Охотник с пренебрежением пожал плечами.
— До свидания, — сказал он, делая движение, чтобы удалиться.
— Постойте же, by God! — вскричал американец. — Или, не будь я Джон Дэвис, я пущу вам в лоб пулю.
Произнося эту угрозу он прицелился.
— А-а! — смеясь, заметил канадец. — Так вы Джон Дэвис, знаменитый работорговец.
— Да, это я! — грубо ответил последний.
— Простите! До сих пор я знал вас только по вашей славе. Ей Богу, я в восторге от того, что встретился с вами.
— Ну, а теперь, раз вы меня знаете, угодно отвечать вам на мои вопросы?
— Нужно знать, в чем они заключаются, поэтому сперва послушаем.
— Куда девался мой раб?
— О ком вы говорите? Уже не о том ли человеке, который, с минуту тому назад бросился в воду с берега, на котором вы сейчас стоите?
— Да, где же он?
— Здесь, рядом со мной.
Действительно, негр после отчаянной борьбы, выдержанной им во время ожесточенного преследования, которому он подвергался, когда силы его и энергия начинали уже иссякать, успел-таки добраться до того места, где стоял канадец, и, едва дыша, повалился на землю почти у его ног.
Слыша, что охотник столь утвердительно заявляет о его присутствии, он с усилием сложил руки и, обращая к канадцу лицо, орошенное слезами, с невыразимою тоской воскликнул:
— О-о! Господин, господин, спасите меня, спасите!
— Ага! — насмешливо закричал Джон Дэвис. — Я убежден, что мы сможем понять друг друга, любезный, и что вы не откажетесь получить премию.
— В самом деле, я не прочь узнать от вас, почем ценится человеческое мясо в вашей так называемой «стране свободы». Как велика эта премия?
— Двадцать долларов за одного беглого негра.
— Э-э! — с презрением выпячивая нижнюю губу сказал канадец. — Не дорого.
— Вы находите?
— Право, так.
— Я требую от вас одного, что для вас вовсе не трудно, и вы их получите.
— Чего же именно?
— Поймать негра, взять в свою пирогу и привезти ко мне.
— Прекрасно, на самом деле это не трудно, а когда он окажется в ваших руках, — при условии, конечно, если я соглашусь вам его отдать, — что думаете вы делать с этим беднягой?
— Это вас не касается.
— Совершенно справедливо, поэтому я и хочу узнать у вас об этом лишь для того, чтобы навести справку.
— Ладно, решайтесь же, у меня нет времени на пустые разговоры. Что же вы мне скажете?
— Что я скажу вам, мистер Джон Дэвис, вам, который охотится на людей с собаками — они, правда, не так свирепы, как вы, и слушаются вас лишь инстинктивно. Скажу я вам вот что: во-первых, что вы жалкий человек, а затем, если вы рассчитываете с моею помощью получить обратно своего раба, то можете считать его потерянным.
— А-а! Так вот что! — вскричал американец, яростно скрежеща зубами, и обращаясь к слугам, скомандовал: — Стреляйте в него, стреляйте!
И сопровождая приказание личным примером, он приложился и выстрелил. Слуги последовали его примеру. Четыре выстрела громыхнули и слились в один залп, печально подхваченный лесным эхом.
