Вопрос: когда? Какой срок?
Пожалуйста, сообщите. Я, как уже, кажется, говорил Вам, не умею писать заранее. Но на этот раз пришлю вовремя (если это — не в самые ближайшие недели!).
И еще: надо ли ограничить размер или писать как напишется?
Впрочем, едва ли будет длинно.
Как вы живете? Шлю искренний привет и поклон Софии Михайловне и Вам.
Ваш Г. Адамович
55. Р.Н. Гринберг — Г.В. Адамовичу
29. Х.60
Дорогой Георгий Викторович,
Спасибо Вам за письмо. Ждал его.
К какому сроку нужна статья? К 15 декабрю. Непременно. Потом меня начнет лихорадить.
Каких размеров должна быть статья? Не умею ответить. Вы лучше сможете найти ответ в работе, чем сумею сказать я.
Желаю успеха!
Пусти меня, отдай меня, Воронеж,
Уронишь ты меня иль проворонишь,
Ты выронишь меня или вернешь,
Воронеж — блажь, Воронеж — ворон, нож…
1935 г.[162]
Я читал это заклинание Набокову. Он выслушал, подумал и сказал, что в одиночестве — и это знает по себе — человек начинает «играть» словом. Мандельш<там> его вообще крепко заволновал. Он сам как-то вдохновился и прислал стихи для сборника, кот<орые> я и буду печатать[163].
Летом нам жилось в нашем «подмосковном» хорошо. Очень тихо. Ничего не делалось, и, кажется, даже не старели.
О Вас слышали, что Вы много разъезжали, читали доклады, спорили о Толстом.
Софья Мих<айловна> Вам сердечно кланяется.
Ваш
56. Р.Н. Гринберг — Г.В. Адамовичу
25. XII.60
Дорогой Георгий Викторович,
Пишу Вам в тоске. Даже не надеюсь, что письмо Вас застанет в Англии и что получу ответ. А меня тревожит, почему Вы не пишете, когда пришлете статью. Мне она очень нужна. Вот и последний срок наступает. Отпишите, что будет, чего ждать. Альманах идет в набор…
Простите мое «рассудительство». Поздравляю Вас с Новым годом и жду!
Ваш
57. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу
7, rue Fred Bastiat
Paris 8, 3/I-1961
Дорогой Роман Николаевич.
Шлю Софии Михайловне и Вам лучшие пожелания к Новому году. Простите, что делаю это с опозданием!
Статью пришлю к концу месяца, т. е. 1 февраля au plus tard[164] она будет у Вас. Если буду жив и здоров, то ни задержки, ни обмана не будет. Надеюсь, она еще попадет в Ваш сборник. Я был очень занят, а в Париже, как всегда, суета, да еще Лев Толстой, юбилей которого совсем меня замучил[165]: все время какие-то дела, с ним связанные. Уезжаю отсюда в Англию дней через десять.
Крепко жму руку.
Не будьте на меня в претензии за опоздание со статьей.
Ваш Г. Адамович
58. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу
30 Denison Road Victoria Park
Manchester, 1/II-1961
Дорогой Роман Николаевич.
Сегодня 1 февраля, а я обещал твердо, что к 1-му статья будет у Вас. Но я две недели провалялся с гриппом и совершенно пустой головой.
Мне с Вами не везет, «что-то лежит роковое»[166]: всегда опаздываю и задерживаю!
Но сегодня я сяду писать — и постараюсь написать хорошо (т. е. насколько могу хорошо). На будущей неделе Вы статью получите — наверно. Если можно, подождите — и не гневайтесь, если заставляю ждать слишком долго.
Ваш Г. Адамович
59. Р.Н. Гринберг — Г.В. Адамовичу
4.2.61
Дорогой Георгий Викторович,
Благодарю Вас за письмо. Знаю — Вы обо мне помните. А то серьезно беспокоился. Очень надеюсь, что, когда Вы будете читать это письмо, я буду читать Вашу статью. Она мне очень и очень нужна. Сборник набирается. В нем 55 стихотворений М<андельшта>ма. Будут и другие сюрпризы.
Пришлите мне, пожалуйста, Вашу статью о Толстом[167]. Слышал о ней от моих друзей в Париже, а здесь ее нет, кроме как у Влад<имира> Серг<еевича> В<аршавского>.
Я почти убежден, что мы по-разному читаем Толстого, но от этого и статья намного интересней, и мне ее больше хочется. Пришлите!
Замечу еще, что на сей раз «В<оздушные> п<ути>» платят гонорар сотрудникам — заметьте!
Не хворайте, прошу, берегите себя. Сам я проболел неделю. У нас неслыханная зима, и наш большой город лежит без движения под сугробами — настоящая Сибирь.
Ваш
60. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу
8/II-1961, Manchester
Дорогой Роман Николаевич.
Вот «Мандельштам»[168].
Хотя я и опоздал, пропустив все сроки, надеюсь на корректуру! Пожалуйста. Верну точно в тот же лень.
Только что получил Ваше письмо. У меня нет моего «Толстого». Мне дали всего несколько экземпляров, и в Нью-Йорк я послал его только Варшавскому (в память долгих моих с ним разговоров о Т<олстом>) и А. А. Полякову
