Только сейчас я заметил ямочки на щеках. На смуглой коже они смотрятся даже симпатичнее, чем на светлой.
– Вам двадцать два, – заявил я.
Девушка кивнула.
– Тогда, возможно, нам хватит и одной минуты. Итак, сейчас ни в коем случае за него не выходите – вы еще слишком молоды и несмышлены. Потерпите хотя бы годик, а потом…
– О, дело вовсе не в этом! Это совсем личное.
– А по-вашему, замужество – не личное? Даже чересчур личное, вот в чем беда-то. Так вот, если ваше дело займет не несколько минут, а несколько часов, то на восемь у меня назначена встреча: тем не менее я знаю тут за углом одно местечко, где подают коктейли и готовят вкуснейшие сандвичи с яйцом и анчоусами. Вы любите анчоусы?
– Очень.
Вновь открылась дверь, пропустив двоих женщин, которые решительно двинулись к лифту. Да, для личной беседы место было и впрямь неподходящее.
Идти рядом с Эми было одно удовольствие: она не отставала и не забегала вперед, не шаркала и не семенила. Время было не бойкое, так что в «Кулере» было немноголюдно и мы заняли угловой столик, за которым я частенько перехватывал что-нибудь на пару с Лили. Когда официантка, приняв у нас заказ, удалилась, я поинтересовался у Эми, не стоит ли отложить разговор о личном деле, пока мы не заморим червячка.
Девушка покачала головой.
– Нет, я не могу… – Она примолкла секунд на десять, потом вдруг выпалила: – Я хочу, чтобы вы разыскали моего отца.
Я приподнял бровь.
– Вы его потеряли?
– Нет, но это потому, что я его никогда и в глаза не видела. – Эми быстро-быстро протараторила эти слова, словно боясь, что ее оборвут. – Я решила, что должна кому-то рассказать – еще месяц назад, – а потом, когда мисс Роуэн поручила мне эту работу, я узнала, что вы знакомы и вот тогда… Я-то давно уже знаю про вас и про Ниро Вульфа. Но я не хочу, чтобы этим занимался Ниро Вульф, – мне бы хотелось, чтобы это сделали вы.
Ямочки уже не появлялись, а карие глаза пристально смотрели на меня.
– Увы, так не выйдет, – сказал в. – Двадцать четыре часа в день и семь дней в неделю, когда так требуется, я работаю на Ниро Вульфа и не могу заниматься своими делами. Но вот сейчас у меня выдался свободный часок… – Я кинул взгляд на часы. – И двадцать минут, так что, если вам нужен совет, то я готов помочь. Бесплатно.
– Но мне нужно больше, чем совет.
– Вам трудно судить – вы слишком завязаны.
– Да, я и впрямь сильно завязана. – Карие глаза буравили меня насквозь. – И поделиться мне не с кем, кроме вас. Вернее – я не смогу больше ни с кем поделиться. Когда на прошлой неделе я впервые увидела вас, я сразу поняла, что вы единственный человек в мире, которому я могу довериться. Мне никогда прежде не приходилось испытывать подобное по отношению к любому мужчине… или к женщине.
– Очень трогательно, – произнес я, – но я не падок на лесть. Так вы сказали, что отца у вас не было?
Глаза Эми метнулись в сторону официантки, которая принесла нам коктейли и сандвичи. Когда нас обслужили и мы вновь остались вдвоем, Эми попыталась улыбнуться.
– Я так выразилась, конечно, в переносном смысле. Я просто никогда его и в глаза не видела и даже не знала, кто он такой. И сейчас не знаю. Не знаю даже, каково мое настоящее имя. И никто этого не знает – никто! Вот в чем дело. Мне кажется, что Деново – не настоящая фамилия моей матери. Я думаю даже, что моя мать вообще не была замужем. Вам известно, что означает Деново? Это два латинских слова; «de novo».
– Что-то новое. Нова, например, это новая звезда.
– Это означает – «заново», «снова» или «сызнова». Моя матушка как бы начала жизнь заново, сызнова, вот и взяла себе фамилию Деново. Жаль, что я не знаю этого наверняка.
– А вы ее спрашивали?
– Нет. Хотела и даже собиралась, но опоздала. Она умерла.
– Когда?
– В мае. Всего за две недели до того, как я окончила колледж. Ее сбила машина. Водитель скрылся.
– Его нашли?
– Нет. Но говорят, что до сих пор ищут.
– А родственники у вас есть? Сестра, брат…
– Нет, никого больше нет.
– Так не бывает. У всех есть родственники.
– Нет. Никого. Хотя, конечно, кто-то может носить настоящую фамилию матери.
– А двоюродные братья и сестры, дяди, тети…
