Поэзия - страница 12

«Переводчик» убрал из этого стихотворения все, без чего, по его мнению, оно могло бы обойтись, если бы было написано современным автором, который почти всегда предпочитает сказать «короче», чем поэт XIX века. Батюшкову было недостаточно просто упомянуть музу в начале — ему обязательно нужно сказать о ней подробно, используя различные риторические фигуры[3] и иносказания: муза для него — не просто муза, а посланница небес, / Источник сладких дум и сердцу милых слез… В «переводе» муза превращается просто в богиню: предполагается, что именно так бы сказал современный поэт, для которого краткость и точность более привычны, чем длинноты и риторические украшения. Далее у Батюшкова довольно много строк посвящено возможным местам пребывания покинувшей поэта музы: в «переводе» это длинное описание сжато до трех строк: Грозные скалы, шумные бури, / Задумчивые закаты, / Благоуханные рощи над воспетыми берегами, где в сжатом виде названы те же места, что и в оригинальном тексте. Действуя таким образом, «переводчик» сильно сокращает исходный текст, делает его более сухим и лаконичным, а следовательно, по мнению «переводчика», более похожим на современную ему поэзию.

Этот эксперимент показывает, что представление о длинном и коротком стихотворении связано не только с количеством строк, но и с содержанием текста: предпочтение той или иной длины зависит от особенностей поэтического языка эпохи, от того, какие его элементы поэты считают необходимыми и обязательными. Так, в начале XIX века стихи были немыслимы без риторических фигур, но в конце ХХ века их обилие кажется избыточным и неуместным.