Наконец, послышались длинные гудки. Один, другой, третий… Они там померли все, что ли? Потом в трубке что-то щелкнуло, и приятный девичий голосок на автоответчике профессионально-жизнерадостно прощебетал:
— Добрый день! Вы позвонили в компанию «Счастье трейдинг энд компани». По всем интересующим вопросам вас готов лично проконсультировать коммерческий директор господин Шарль де Виль. В любое время мы будем рады видеть вас но адресу: Пыхов переулок, 14, второй подъезд, вход со двора.
Ни фи-ига себе! Андрей так и застыл с трубкой в руке. Пацанам рассказать — обхохочутся. И где это — Пыхов переулок?
С самого утра зарядил противный нескончаемый дождь. В воздухе пахло прелой листвой и автомобильными выхлопами. Пенсионер Вилен Сидорович Поликарпов бодро шаркал к метро за свежим номером газеты «Завтра».
Не сказать, чтобы он был пламенным и убежденным коммунистом. К советской власти он относился примерно как старый еврей к своей жене — немножко любил, немножко боялся, иногда обманывал, но, в общем, другой не хотел. Иногда, подвыпив в компании, позволял себе даже возмутиться, что в магазинах очереди большие, или шепотом рассказать анекдот про Брежнева.
Всю свою жизнь Вилен Сидорович проработал мастером на большом машиностроительном заводе. Получал профсоюзные путевки, выпивал по субботам, прятал заначку от жены и азартно матюкался с рабочими — словом, жил как все. И, несмотря на мелкие недостатки, эта жизнь была достойной и правильной, а главное — понятной. Право на труд, право на отдых, бесплатная медицина, образование… Куда все девалось, когда к власти пришли эти дерьмократы? Завод встал, кто помоложе — разбежались по-быстрому. Одни — на рынок торговать, другие — в бандиты. А старикам куда? Одна дорога — на пенсию, и хорошо еще, что года вышли и стаж есть, а то хоть руку горсточкой протягивай. И пенсия, годами труда заработанная, — слезы одни, еле на еду хватает. А главное — ни почета, ни уважения рабочему человеку.
Сталина на них нет.
Многие пожилые люди, оказавшись лицом к лицу с нищей старостью и напрасно прожитой жизнью, испытывают подобные чувства. Старушки — те еще приспосабливаются, варят варенье, вяжут носки, нянчат внуков и копаются на дачных участках. А старикам куда? Только на митинги ходить. Некоторые находят утешение в семье. Вилен Сидорович иногда завидовал своим сверстникам, что терпеливо дожидаются на скамеечках, пока внуки осваивают фигурное катание или английский язык, но тут ему тоже не повезло — жена умерла несколько лет назад, а детей Бог не дал. И теперь Вилен Сидорович коротал время в компании старенького телевизора «Рекорд» и болонки Крошки. Наше дело старческое, день прошел — и слава богу… А вперед лучше не заглядывать.
Ведь что там, впереди? Крушение всего, ради чего он жил. Одинокая, нищая старость. Болезни. Гуманитарные подачки от бывших врагов-империалистов. И наконец, смерть.
За такими невеселыми мыслями Вилен Сидорович добрел до метро. Вот и знакомый ларек, где торгует Валя — соседка из второго подъезда. Тоже вот — инженер, с высшим образованием, а сидит за стеклом целый день, как рыба в аквариуме, журналы продает. Иногда такие попадаются, что смотреть совестно.
Эх, до чего страну довели!
День выдался неудачный. Газеты в продаже не оказалось. Вроде бы мелочь, но Вилен Сидорович почему-то расстроился еще больше, рассматривая глянцевые обложки с заморскими пейзажами и полуголыми девками. Даже Вале стало жалко его.
— Завтра приходите, Вилен Сидорович! Или вон «Комсомолку» возьмите, тоже газета интересная.
Уходить с пустыми руками не хотелось — зря, что ли, шел в такую даль! И Вилен Сидорович, кряхтя, полез в карман за потертым кожаным кошельком. Он долго отсчитывал мелочь, а Валя смотрела на него, терпеливо и жалостно, без всякого раздражения. Когда он справился со счетом, она вдруг полезла иод прилавок.
— Вот, возьмите еще «Из рук в руки» в придачу. Со вчера тут завалялась.
Газета с объявлениями пенсионеру, конечно, без надобности, но раз дают — надо брать. Он сунул под мышку свернутые газеты и торопливо зашагал обратно.
