Андрей растерялся. Трудно ответить вот так, сразу.
— Ну, денег…
— Сколько? — Шарль де Виль откуда-то из воздуха достал шикарный блокнот в черной кожаной обложке с тисненым изображением большой летучей мыши, раскрыл его на середине и приготовился записывать.
— Штуку баксов! — выпалил Андрей одним духом и аж задохнулся от собственной наглости.
Но собеседник почему-то совсем не удивился. Он деловито пометил что-то на аккуратно разграфленной странице блокнота, потом поднял глаза на Андрея и деловито переспросил:
— В день?
Видали такое? Интересно, он что, сумасшедший или из Америки приехал? Может, там кто и зарабатывает такие бешеные бабки. А здесь кто их имеет? Разве что олигархи какие-нибудь.
Что же, как говорится, дают — бери, а бьют — беги. Андрей проглотил вязкую слюну и кивнул.
— Хорошо. Что еще?
Вот тебе и раз! А что еще надо-то?
— Вы хотите только денег? — Шарль де Виль удивленно поднял брови.
Андрей снова кивнул, чувствуя себя полным идиотом.
— Денег как таковых или вы их собираетесь каким-то образом тратить?
Час от часу не легче! Конечно, деньги нужны, чтобы их тратить, зачем же еще?
— Так что же вам действительно нужно?
Андрей задумался.
— Ну тачка шикарная, квартира, жратва, выпивка… Еще девочки там, кабаки, клубы — чтобы на все хватало!
Андрей все говорил и говорил… Он представлял себе красочные картины той прекрасной жизни, которой у него не было никогда, потому что все это было ему недоступно, и почувствовал, как горло стали схватывать спазмы, а к глазам подступили горькие, обжигающие слезы. Ну, почему так несправедлива жизнь? Почему одним — все, а другим — два нихуя и мешок дыма в придачу?
А толстячок все кивал и записывал что-то в своем блокноте.
Андрей наконец осекся, голос его прервался, и он почувствовал, что плачет. Шарль де Виль поднялся, обошел громоздкий офисный стол и сел рядом с ним. Он положил ему на плечо пухлую розовую руку и тихо так, задушевно спросил:
— И почему же у тебя всего этого нет до сих пор? Что тебе мешает? И… почему ты в такой заднице, сынок?
Андрей отпрянул и подозрительно, исподлобья посмотрел на него. Издевается он, что ли? Но толстячок смотрел так сочувственно и ласково, что Андрей даже не обиделся. Он вдруг закрыл лицо руками и забормотал невпопад, размазывая слезы по лицу:
— Откуда? У других… Мамы, папы, мохнатые лапы везде… и все схвачено… А я? Что я могу? Отца нет, мать все ноет только… Деньги нужны, без блата никуда не сунешься… За копейки уродоваться надоело!
Слова вырывались из горла вместе с рыданиями, и чем дольше он говорил, тем больше сам себе верил. Появилось ощущение жизни, безжалостно загубленной злыми, несправедливыми людьми и неудачными обстоятельствами. И так стало жалко себя!
А Шарль де Виль сидел рядом, кивал и даже как будто слегка поглаживал его по плечу.
— Если я правильно понял, ты стал жертвой ряда обстоятельств, от тебя не зависящих. С самого начала тебе не очень-то повезло. К сожалению, мы живем в несправедливом мире. Очень несправедливом.
Андрей преисполнился огромной благодарности к этому маленькому странному человечку. Ведь он — первый, кто понял его по-настоящему! Первый, кто не читает нотаций с умным видом, не изрекает прописных истин и не учит, как жить.
Просто — понимает.
Он с готовностью закивал — все так, мол. А Шарль де Виль потер свои маленькие ручки и спросил:
— А если бы судьба была к тебе более благосклонна? Если бы не приходилось думать о куске хлеба каждый день — что бы ты делал тогда? Чем бы ты хотел заниматься по-настоящему?
Андрей не понял.
— Как чем? Ну, гулял бы, с друзьями бухал, развлекался, по клубам ходил…
— И это все? — Шарль де Виль лукаво прищурился. — Не надоест?
А ведь и правда! Так и спиться недолго. Андрей задумался надолго. Почему-то в голове упорно крутился дурацкий стишок Маяковского: «У меня растут года, будет мне семнадцать. Кем работать мне тогда, чем заниматься?»
Вот в самом деле — чем?
— Ну, бизнес, наверное, какой-нибудь открыл… — неуверенно протянул он.
Шарль де Виль оживился, даже вперед подался.
— Бизнес? В самом деле? Очень интересно. Так какой же именно?
