В 9 часов утра Бартельс возвратился из разведки. У него был озабоченный вид: непрерывные, непрекращавшиеся за последние дни бомбардировки, исключительно интенсивное движение машин, а также дождь, который лил ночью, сильно разрушили дорогу. К тому же он понимал, что большая длина "поезда", состоящего из тягача и десятиметрового прицепа, очень затруднит движение на поворотах.
Шрайбер успел все подготовить. Торпеды прочно закрепили на прицепе. Легкие скафандры находились на грузовике. Инструменты, кинжалы, наручные часы-компасы - все на месте. Можно было отправляться в путь.
Впереди стояла легковая машина, за ней небольшой грузовик с шестью пловцами, затем тягач с прицепом, автомобильный кран и в хвосте - грузовик с остальными людьми и снаряжением. Шрайбер сел рядом с шофером тягача, чтобы внимательно следить за дорогой: надо было избегать, толчков, а также постараться не зацепиться за что-либо торпедами.
Через некоторое время небольшая колонна не похожих друг на друга машин тронулась в путь. Снова пошел дождь.
* * *
- Вот беда! - не мог удержаться от восклицания капитан Хеллмерс, когда он, выйдя из машины заехавшего за ним Бартельса, большими шагами подходил к накренившемуся на один бок прицепу. - Объясните мне, как все это произошло?
- Вы знаете, капитан, какие трудности мы преодолели, прежде чем доехали сюда, - ответил Бартельс. - Вы лично могли убедиться, во что превратилась дорога в результате бомбардировок и этого проклятого бесконечного дождя. Два раза нам пришлось использовать домкрат, чтобы вытащить прицеп из глубоких воронок. Как видите, мы ехали очень медленно, и до Лойтерсдорфа осталось еще больше трех километров. Дорога идет круто под уклон. Участок, который нам предстоит преодолеть, никак не лучше того, который мы уже проехали. Кроме того...
- Я не об этом вас спрашиваю, Бартельс, - прервал его вышедший из себя капитан. - Скажите, что же здесь случилось?
- Сию минуту, капитан. Я ехал впереди колонны в своей машине. Через 10 минут после того, как нам удалось выбраться из глубокой рытвины, в которой мы завязли, меня догнал небольшой броневик. Один из сидевших в нем военных резким движением руки подал мне знак остановиться. Пришлось повиноваться и выйти из машины. Подойдя к броневику, я увидел, что остановивший меня военный был майором. Я ему представился, он также назвал свою фамилию. Я забыл ее, но помню, что майор был из 106-й бронетанковой бригады. "За вашей колонной, - сказал мне майор, - движется рота танков "Тигр". Они должны выйти на исходный рубеж, откуда во второй половине дня будет предпринята контратака. Поскольку танки шли с большей скоростью, чем наша колонна, майор попросил меня остановить ее как можно правее и пропустить "Тигров".
- Вы видите, капитан, насколько плоха здесь дорога. Она проходит по косогору, делает два крутых поворота и становится лучше примерно только через пятьсот метров. Майор не намеревался ждать, пока мы проедем этот опасный участок...
Находившийся на тягаче Шрайбер выбрал для остановки место, где дорога была пошире. Сойдя на землю, он помог шоферу осторожно подвести тягач к правому краю дороги, как можно ближе к бровке откоса. Затем тягач и прицеп так же благополучно были поставлены вдоль обочины. Через несколько минут головной танк поравнялся с прицепом и пошел дальше. Шрайбер стоял позади прицепа, внимательно следя за движением. Колонну обогнали слева уже несколько танков, как вдруг случилась беда. Шрайбер утверждает, однако, что ни один из танков не задел прицепа.
Это же говорит и водитель тягача. Однако, грунт под прицепом начал неожиданно оседать: сначала под передним правым колесом, потом под задним. В результате прицеп принял то положение, в котором вы его видите сейчас. Шрайбер считает, что грунт утратил свою прочность уже под колесами тягача, вес которого значительно превышает вес прицепа. Оседанию грунта способствовали также проходившие рядом сорокапятитонные "Тигры". Все это произошло в 13 час. 15 мин.
- Скажите, Шрайбер, вы проверили в каком состоянии находится прицеп?
