Священник, обеспокоенный участью Фрикет, недавно вернулся к себе из дворца и уже вновь собирался уходить, чтобы забить тревогу и позвать на помощь, как вдруг увидел королевский кортеж. Из паланкина проворно сошел офицер, взял священный символ королевской власти и направился к дому старика. Когда они оказались наедине, офицер протянул руку и сказал:
— Добрый день, господин кюре… Надеюсь, вы в добром здравии и у вас все хорошо?
Священник остолбенел от изумления:
— Как, это вы, мадемуазель Фрикет, дорогая, вы живы! Надо же… в таком костюме!.. Слава Богу, вы спаслись! А я-то здесь с ума сходил от тревоги за вас!..
Тронутая волнением старшего друга, девушка взяла его за руки и рассказала в нескольких словах о своем странном приключении. Тот прервал ее:
— Дитя мое, не теряйте ни минуты, бегите! Скройтесь в Чемульпо… Только там вы будете в безопасности.
— Вы поедете со мной?..
— Нет, я остаюсь… Я не брошу своих сыновей во Христе.
— Даже того Иуду, который предал вас, а меня чуть было не убил?
— Бог ему судья, а я его прощаю.
— Они же убьют вас!
— На все воля Божья!
— Тогда последнее: что с королем?
— Он едва избежал смерти этой ночью. Его спасло то, что он принял меры предосторожности: приказал положить в свою постель другого человека, одетого по-королевски. И несчастный был зарезан в постели.
— А мой приятель Ли?
— Жив и невредим и находится в безопасности. Он в буддийском монастыре, куда никто не может проникнуть.
— Передайте ему от меня привет и поцелуйте.
— Конечно, дитя мое. Но вам надо ехать!.. Я боюсь, что обман ваш скоро откроется.
— Прощайте, святой отец!
— Прощайте, дитя мое!
Старик и девушка в последний раз пожали друг другу руки, и Фрикет, по-прежнему надежно замаскированная своим военным обмундированием, поднялась в паланкин. Носильщики тронулись с места, помчались бегом и вскоре оказались перед Южными воротами.
Королевский приказ все еще оставался в силе. Никто не мог ни выйти, ни войти в Сеул. Однако символ королевской власти, представленный девушкой, оказался сильнее всех запретов. Король, бесспорно, и без зонтика сохраняет могущество, но и зонтик без короля тоже кое-что значит. И Фрикет, обладая столь драгоценным предметом, получила всевозможные привилегии. Она распоряжалась чиновниками и солдатами, приказывала носильщикам и видела, как люди становятся на колени вдоль дороги, когда видят их процессию. Вот так, с необыкновенной быстротой и минуя преграды, француженка добралась до порта Чемульпо, бывшего под властью японцев. Ей удалось спастись!
Удивление. — И снова зонтик. — Участь идола. — Перед Порт-Артуром. — Сражения. — Новые успехи японцев. — Капитуляция. — Почта из Франции. — Война на Мадагаскаре. — Телеграмма. — Отъезд.
Прибытие Фрикет с таким сопровождением вызвало некоторое волнение, и первые увидевшие ее японцы были просто поражены. Вначале девушку приняли за настоящего офицера, а королевский зонтик объяснили тем, что якобы Ли Уи прислал сюда своего посланника. Встретившие ее младшие офицеры не понимали французского, поэтому гостью отвели к генералу, который был на военном корабле, отплывавшем в Порт-Артур. Проучившись два года в военной школе в Сен-Сире[66] в качестве иностранного курсанта, генерал прекрасно говорил по-французски.
Недоразумение быстро объяснилось. Узнав, кем была молодая француженка, он спросил, чем может быть полезен.
— Мне хотелось бы доехать до Порт-Артура и вновь вернуться к своим обязанностям сестры милосердия и корреспондентки.
— Нет ничего проще, мадемуазель. Этот корабль отправляется завтра, на нем будет наше войско, вместе с ним поедете и вы. Согласны?
— Конечно… Огромное спасибо. А сейчас не разрешите ли мне отправиться в город, чтобы подобрать какую-нибудь одежду, которая более соответствовала бы моему внешнему виду и полу?
— Конечно, вы можете отправляться сейчас же, — с улыбкой ответил генерал. — Хочу только предупредить вас, что в Чемульпо очень много всяких авантюристов[67], вы у меня в гостях, я беспокоюсь о вашей безопасности, и потому дам в сопровождение несколько солдат.
Весьма довольная таким оборотом событий, Фрикет поблагодарила гостеприимного хозяина, попрощалась и удалилась, по-прежнему не расставаясь с зонтиком, которому она, впрочем, не находила больше применения. Однако, как мы увидим, он еще ей пригодится. А случилось вот что.
