— А вы не помните, где это было? Не проводите меня туда?
Они остановились в отдаленном углу кладбища. Под соснами в густой траве заметны три холмика. Алексей обошел их вокруг, вглядываясь в траву, и остановился под деревьями.
— Это старые могилы, — пояснил смотритель, — а прошлогодние чуток правее.
— Посидим, Прокопий Гурьянович, вот тут, в тени. Закуривайте, — и Алексей достал пачку «Казбека».
Когда старик присел на один из холмиков, закурил и с удовольствием выпустил голубую струйку дыма, Русов продолжил:
— Для меня очень важно, Прокопий Гурьянович, знать, когда вы нашли лопату. До первого сентября или позже? Вспомните, пожалуйста. Первого сентября ребятишки идут в школу.
— Постой, мил человек, так не припомню. Скажи лучше, когда старушку-учителку с оркестром хоронили?
— Это в июле было.
— Тогда позже... А летчик когда скончался? Вон его памятник.
— Сейчас посмотрю, — Алексей подошел к памятнику и прочитал: — День кончины — восьмого сентября.
— Вот-вот, этими днями, — снова отозвался старик. — Помню, листья уже осыпались с деревьев, и куст был голый. Вон в том кусту я ее и нашел. Кто-то туда засунул.
Алексей подошел к густому зеленому кусту боярышника около забора, но ничего не увидел.
— А где теперь эта лопата? — спросил Алексей старика, присаживаясь рядом.
— Ох, мил человек, не знаю. Може, у меня в сараюшке стоит, там их много, а може, взял кто. Пойдем поглядим.
— Ничего, успеется. Закуривайте.
Старик вновь задымил папиросой, а Алексей продолжал расспрашивать:
— Когда же кончили здесь хоронить?
— Осенью последнюю могилу зарыли, а с октября в той стороне начали.
У старика довольно-таки хорошая память, и это Алексея радовало. Важно, чтобы начало сентября восстановилось в его памяти как-то более ощутимо, и Алексей сам старался припомнить, что происходило в те дни.
— В ночь на первое сентября шел сильный дождь. Припоминаете? Вы обычно после дождя обходите кладбище. Меня особенно интересует вот что: здесь, в этом углу, свежие могилы после дождя все были в порядке? Не разрыты, не провалились? Вспомните, пожалуйста.
Старик задумчиво посмотрел на Русова:
— Стойте... Когда же это было? Запамятовал что-то...
— Ничего, сейчас разберем, — подбодрил Алексей. — Учительницу похоронили в июле, потом пришел август, а за неделю до похорон летчика ночью шел сильный дождь. Здесь после дождя могилы в порядке были?
Старик смотрел в землю, опершись локтями о колени, курил и сосредоточенно вспоминал, нахмурив лохматые серебристо-медные брови. Потом поднялся, вдавил в землю каблуком недокуренную папиросу и, сгорбив широкую спину, зашагал к прошлогодним могилам. Подошел, остановился, поглядел вокруг, сделал три шага в сторону и указал пальцем:
— Вот эта. Провалилась, окаянная, почему-то. И земля вокруг разбросана была. Вроде накануне, когда похоронили, все подчистую убрали. Пришлось поправлять.
Алексей подошел, посмотрел на могильный холмик.
— Пойдемте в сторожку, Прокопий Гурьянович, надо записать кое-что.
...На кладбище Алексей вернулся во второй половине дня с постановлением прокурора на частичное вскрытие могил. Его сопровождали судебно-медицинский эксперт, участковый уполномоченный и двое рабочих с лопатами.
— Копайте здесь, — подвел их Алексей к могиле, на которую указал сторож.
Рабочие дружно взялись за дело. Сухой песчаный грунт поддавался легко. Алексей стоял рядом и наблюдал за работой. Вот срезали холмик, потом начали углубляться, сперва на штык, потом на второй.
— Осторожно копайте, — предупредил Алексей и отошел.
У Русова есть такая слабость: он не переносит трупного запаха. Не раз ему приходилось заниматься делами об убийствах, но как только требовалось идти в морг для осмотра трупа, Алексей находил десяток причин отказаться, умолял товарищей сходить за него, требовал в конце концов считаться с его натурой. Вот и теперь он не мог справиться с неприятным ощущением.
— Тут что-то есть, — услышал Алексей голос рабочего.
— Стойте! — приказал он. — Не спешите.
Все бросились к могиле. Русову самому хотелось подойти, но пересилить себя он не смог. Впрочем, делать ему здесь было больше нечего. Он был убежден, что это останки Веры Малининой.
