– Ты там рожать собралась что ли? – послышалось снаружи.
– Уже выхожу. – как можно спокойней ответила Илона, в панике стараясь прибрать весь тот кошмар, что натворила. Перекрыв подачу воды, девушка начала орудовать тряпкой, сгоняя образовавшийся потоп в угол помещения. Кое-как справившись, она оценила видимый ущерб унитазу – тот безнадежно испорчен и вряд ли сможет ещё пригодиться. Вернув фаянс на привычное место и заботливо положив отколотый кусок внутрь, девушка захлопнула кабинку, в надежде, что следующий гость выберет ближайший ко входу санузел. Поправив следы падения на голове резкими взмахами пальцев от висков и до кончиков волоса, она невозмутима отворила дверь.
На пороге стояла уборщица – главнейший начальник в любом предприятии. Гроза авторитетов и полов. Ежели не сохранил тебя боженька пройтись по чистому и наследить, то небеса обязательно разверзнутся, а земля обетованная покажется тебе адом. И черти придут по твою душонку, дабы утащить в геенну огненную до скончания лет. Да воздастся тебе за ботинки грязные. И не светит тебе никакого покаяния согласно тяжести содеянного. Тетушка с ведром окатила Илону проклинающим взглядом и сдвинула со своего пути, спеша к карточке графика уборки. Она небрежно расписалась закорючкой в графе «чисто» и не проверяя состояние помещения, ушла восвояси, еще раз продемонстрировав свое глубочайшее презрение.
Илона прошмыгнула к своему месту. Слишком много косяков за один неполный рабочий день. К тому же, оставалось еще достаточно времени, чтобы привычно сесть в лужу. А работать не хотелось совсем, тем более с кем-то разговаривать вербально, выслушивая выдуманные оправдания и дозы оскорблений. Хватит, довольно. Илона только что голой фотографировалась в офисном туалете и уничтожила госимущество, так какие еще правила остались, которых она не вправе нарушить? Девушка отметила всех должников, нуждающихся в информационном звонке, и, пропуская этап разговоров – отправила их в папку отказников. «Пусть ими занимаются коллекторы, нервы еще тратить. Лучше займусь тем, что получается лучше всего – ни черта не делать, жрать брокколи из контейнера и меланхолить по проходящей мимо жизни. И отправить «Хозяину» фоточки, что так старательно делала. Он точно обрадуется и похвалит, ведь я хорошая девочка». Приступить к выполнению намеченного плана не дал входящий звонок ее мобильника.
– Я надеюсь, ты не забыла, где тебе нужно быть?
– Конечно нет, тетя Марина, уже подхожу. – зажав телефон плечом, ответила девушка, в тут же секунду выбегая на улицу.
Она, конечно же, забыла о назначенном разбирательстве по поводу развода. Самое ожидаемое и грустное мероприятие, в свете последних событий, стало совершенно обыденным. Оттого и позабылось в череде интимных переписок и головокружительных падений с унитазов. «Надеюсь, что Вадик все-таки появится». Илоне не хотелось разрывать брак в принудительном порядке, хотя она и выступала инициатором, все же, нечто человеческое терзало ее душу. В идеале девушка мечтала, чтобы муж с будущей приставкой «экс», понял, а главное принял ее решение. Смог найти в себе силы, чтобы последний раз поговорить по-человечески. Без апатии, угроз и оскорблений. Как родные люди, оказавшиеся в сложной ситуации с единственным верным решением. Но ежели люди не умеют разговаривать друг с другом в отношениях, то глупо требовать обратное перед неминуемым разрывом.
Илона бежала что есть сил к зданию местного загса, благо оно находилось напротив. Вообще, все в поселке находилось рядом, в тесной связи, отчего у нормального человека могла выступить хандра. «Как вы здесь живете? – Так и живем, свыклись». Оригинальней и не ответишь. Любой мало-мальски новый инфоповод вызывал живой интерес и именовался настоящим событием. Вот и сейчас, бабульки на лавочке, прежде обделенной вниманием и пустовавшей в большинстве дней, заметив Илону, притихли и навострили морщинистые ушки. Они прознали о разводе, чего здесь не случалось около девяти лет, когда местная тетушка «бальзака» устала ждать своего благоверного из лагерной командировки, расторгла брак и укатила с любовничком в деревню «Роскошь». Никто не знал наверняка, где именно находилось сие чудесное место, но магия слова заставляла уверовать, что ее новая жизнь будет совершенно счастливой. Теперь же на старушенской сходке вынесли коллегиальное решение присутствовать при разводе лично, дабы не пропустить начало новой истории. «Встречают, будто вср*тую селебу». Еще бы ковровую дорожку застелили, да журналистов нагнали с микрофонами для блиц-интервью. Но будь их воля, милые старушки вооружились бы своими тростями и клюками, чтобы бить девчонку по хребтине, клеймя нечестивую позором.
