Пулеметная очередь, вскидывая щебенчатые фонтанчики, прошлась по пригорку.
— Сережа! — Рука нашарила запекшееся кровяное пятно на груди и крошечную дырочку в колючем шинельном сукне, через которую улетела жизнь.
Растопыренные, неподвижные пальцы и засохшее пятно на груди сына лишили Барташова последней немыслимой надежды. Может, ранен он… Тяжело, но ранен.
— Сереженька, — Петр Михайлович прижался лицом к холодной щеке сына. Острый осколок упирался в затылок Сергея, неловко оттопыривал ухо. Раздирая в кровь пальцы, отец выковырял из щебенки осколок и, сдернув с головы пилотку, положил ее в изголовье сына.
Камни молчали. Тяжелый гранит, уходящий вверх, к ясному холодному небу, был тусклым и равнодушным. Где–то падали капли воды. Кап–кап, кап–кап… Словно тиканье часов. Или, может быть, это был стук цепенеющего от горя сердца…
— Сереженька! — Седые глаза в безысходной тоске уперлись в пустой, изъеденный временем гранит. Ни один звук не вылетел из губ Петра Михайловича. И все–таки голова раскалывалась, грудь разрывалась от отчаянного крика, который удивленно вбирали в себя и прятали в глубине гранитные скалы. Тысячелетние хмурые утесы, еще не видавшие таких глаз и не слыхавшие такого немого крика…
Майор стиснул зубы, вытащил из кармана «лимонку» и ухватил пальцем чеку запала. Но тут пуля цвикнула по валуну, едва не угодив в Сергея, в его руку, откинутую на камень.
Барташов быстро пригнул ее к земле и пришел в себя. Нет, гранатой отсюда никого не достанешь, да и не дадут кинуть, убьют раньше. Как только поднимется на бугорок, так и убьют.
Только теперь майор ощутил всю опасность. Перед глазами встала штабная карта, на которую он сегодня утром наносил систему огневых точек противника. В нескольких сотнях метров вверху на склоне нацелены пулеметы. Вон у тех камней в седловинке два дота.
Просунув руки под спину Сергея, Петр Михайлович прижал его голову к своей груди и медленно пополз вниз по лощине.
Сергей был тяжелым, безвольно колыхался под руками. Ботинки цеплялись за валуны и гремели по граниту.
На каждый звук немцы посылали очередь. Дымчатые фонтанчики вспыхивали то по бокам, то впереди, то совсем близко, возле ног.
«Попадут», — с испугом подумал Барташов и, остановившись передохнуть, переложил Сергея на другую сторону. Теперь тело Петра Михайловича надежно укрывало сына от немецких пулеметчиков. Изо всех сил упираясь носками сапог в неподатливую землю, помогая одной рукой себе, другой поддерживая голову Сергея, чтобы» она случайно не ударилась о камни, Барташов полз вниз по лощине.
Тело тупо ныло от напряжения. По лбу, попадая в глаза, лился едкий пот. Ноги дрожали от усталости, и саднила ободранная о камень кисть руки.
Лицо Сергея было спокойным. Сомкнутые ресницы переплелись друг с другом. Брови чуть выгорели и курчавились у переносицы. Ниже были редкие золотинки веснушек. Под носом, острым и хрящеватым, как у Петра Михайловича, темнел пушок.
«Не брился еще», — с острой жалостью подумал майор и провел пальцами по краешку рта, пытаясь разгладить короткие глубокие складочки, которые были чужими на молодом, заснувшем лице сына. Может быть, только эти складочки да правая бровь, недоуменно вздернутая на лоб, остались на лице Сергея от невыносимого пламени, которое опалило его в короткое мгновение между жизнью и смертью…
Впереди, где за гребнем начинался спуск к шоссе, плеснулся минометный взрыв, затем второй, третий. Немцы решили отрезать выход тому, кто полз лощиной. Не пройти бы майору Барташову с тяжелой ношей через гребень, на котором вспыхивали красным пламенем минометные взрывы. Но тут сбоку из–за камней высунулось усатое лицо, и Петр Михайлович услышал сиплый голос:
— Айдате–ка сюда, товарищ майор…
Это был сержант Кононов, которого Дремов послал вместе с Самотоевым на помощь начальнику штаба полка. Они обогнули полыхающие взрывы, спустились к дороге и быстро перебежали шоссе. Кононов с Самотоевым прикрывали майора. Барташов тащил сына. Сейчас он не доверил бы его никому. Когда добрались до боевого охранения, где можно уже было идти, Петр Михайлович взял Сергея на руки, принес к землянке Дремова и положил на плащ–палатку.
