На этот раз разводной ключ больно ударил меня по копчику и промежности и застрял между ногами.
– За такой эротический массаж убивать надо! – в ярости завопил я.
– Ты сначала из трубы выберись, – резонно ответил Валера, ойкая от ударов об стенки.
– Главное до низа долететь и не разбиться, – сказал я.
– А ты вообще уверен, что в этой трубе низ есть?
– Что же мы, всю жизнь будем теперь лететь по этой ёбаной трубе?
– Матюша, ты кого – меня спрашиваешь?
Я попытался стабилизировать свое тело в пространстве, чтобы как можно реже задевать стенки, но добился только того, что ключ выскользнул у меня между ног, отскочил от стенки и больно дал мне по голове.
– Узнаю, чей это ключ, убью падлу! – в гневе завопил я от боли и обиды.
– Ключ, наверное, того же, чья и труба, – ответил Валера.
– А труба чья?
– Да этого, блядь, Шмульдерсона!
По счастью, ключ, который в меньшей степени испытывал сопротивление воздуха, постепенно обогнал нас и позвякивал где-то внизу. Зато появилась другая неприятность: труба перестала быть абсолютно вертикальной. В ней появились небольшие отклонения от вертикали, колена и извивы, и каждый из них награждал нас чувствительным ударом. Постепенно мы с Валерой приспособились проходить закругления. Ключ к тому времени обогнал нас секунды на три. Услышав звук удара ключа об стенку очередного колена, мы с Валерой сжимались в комок и закрывали голову руками. Колена в трубе постепенно учащались и вскоре стали совсем непрерывными. Прямо внизу под нами с грохотом несся разводной ключ, а за ним падали мы с Валерой, аккомпанируя ключу воплями, стонами и отборным матом.
Часть 2.
Пунтиллятор Шмульдерсона
Избитые об стенки трубы бока, локти и колени немилосердно болели, и, как пишут в нежных дамских романах, в моем сердце поселилось отчаяние. Дурацкая и в то же время пугающая ситуация падения в бездонную трубу не внушала ничего хорошего и напоминала кошмарный сон. Ругаться мне расхотелось, к тому же, от боли я уже не мог придумать ни одного стоящего ругательства и замолк. Притих и Валера. Теперь мы терпели удары и толчки молча, сопя и стиснув зубы. Так прошло еще минут пять, и тут разводной ключ, грохотавший где-то далеко внизу, неожиданно затих, а через несколько секунд мы почувствовали, что труба стала идеально ровной и гладкой. Наше стремительное падение как будто бы немного замедлилось, а потом стенки трубы вообще куда-то пропали, во всяком случае, руками и ногами я до них дотянуться не мог. Зато я кое-как дотянулся до Валеры и ухватил его за рукав, а затем за обе руки, и мы продолжали падать вместе. Потерять друг друга в такой малоприятной обстановке очень не хотелось. Затем я почувствовал, что воздух перестал свистеть в ушах. Вероятно, наше падение еще замедлилось.
– Валера, давай о чем-нибудь поговорим, – предложил я, – а то что-то так падать уж больно тоскливо, мысли всякие нехорошие в голову лезут.
– А о чем ты хочешь говорить?
– Ну вот я книжку недавно прочитал. Фантастика, сюрреализм – короче шиза.
– Как книжка-то называется?
– "Человек, который хотел знать все".
– А, ну знаю, это Евгения Бенилова. Прикольно, только как-то уж очень грустно.
– А ты ее давно читал?
– Да месяца три назад, когда у Люськи жил. Она всю фантастику подряд читает. Я у нее и прочитал.
– Ну и как?
– Что как?
– В смысле, как ты думаешь, чего этот Франц понять хотел? Зачем он на четвертый ярус поперся?
– А ты бы что сделал на его месте?
– А я бы остался на третьем до тех пор, пока не понял бы, что я хочу понять. Ты понимаешь, знать все, то есть вообще все на свете, как хотел Франц – нельзя. Головы не хватит всё понять и всё запомнить. Значит, ему вообще не надо было знать всё, ему надо было понять то, что для него лично интересно и потом через этот свой личный интерес разбираться во всём остальном.
– Ты понимаешь – задумчиво проговорил Валера – ведь как раз для него лично и было интересно разобраться сразу во всём на свете.
– Так и мне интересно разобраться во всём на свете. Я и пытался разобраться во всём, только я разбирался конкретно, через театр. А ты?
– Я, Матюша, человек скромный. Мне бы в самом театре как следует разобраться. Ну а в чем ты хочешь разобраться через театр? И почему именно через театр?
