Скотт записал время и внес данные в свой компьютер. Потом распечатал карту этого района и нашел на ней ресторан и оба здания. Эти три места он отметил тремя точками и добавил четвертую — место, где стреляли в него и в Стефани.
Пришпилив карту на стену рядом с планом, Скотт сел на пол и принялся изучать свои записи. Подошла Мэгги, устроилась рядом. Скотт подсчитал, что ехать от «Тайлера» к каждому зданию минут пять-шесть. От одного здания до другого — минут семь-восемь. Накинул еще по десять минут на каждое здание, Паласян ведь наверняка рассказывал подробности сделок, и это добавило к общему времени еще двадцать минут. Скотт наморщил лоб. Не важно, с какого здания они начали, все равно остается примерно тридцать минут до момента, когда они подъехали к месту убийства.
Скотт встал, чтобы посмотреть на карту. Мэгги тоже встала.
— Как ты думаешь, Мэгс, станут ли два богача, которые ездят в «бентли», гулять по такому подозрительному району в такой час?
Он снова опустился на пол и взял пакетик с рваным ремешком для часов. Перечитал замечание Чена: «обыкновенная ржавчина… следов крови нет».
Мэгги потянулась носом к пакетику, но Скотт ее отодвинул.
— Не сейчас, детка. — Он вытащил коричневый ремешок и поднес ближе к глазам, чтобы рассмотреть эту ржавчину. Мэгги снова сунулась понюхать ремешок. На этот раз ее любопытство его рассмешило.
— Как ты думаешь, был кто-то на крыше или я сошел с ума?
Мэгги лизнула Скотту лицо.
Скотт положил ремешок от часов в пакетик и растянулся на полу. Плечо болело. Бок болел. Нога тоже болела.
Он снизу вверх посмотрел на план и другие листки, пришпиленные к стене. Остановился взглядом на фотографии Стефани. «Иду». Потом положил руку на спину Мэгги, которая чуть поднималась и опускалась от ее дыхания, и это как-то успокаивало.
Скотт задремал, и вот он уже опять рядом со Стефани.
Рядом с ним Мэгги втянула носом его изменившийся запах и заскулила, но он не услышал.
Мэгги
Этот мужчина любит бегать за своим зеленым мячиком. Пит никогда не бегал за мячиком, он был игрушкой Мэгги, а этот новый мужчина бросал свой мячик и бежал за ним, и Мэгги бежала рядом. Добежав до мячика, он опять бросал его, и они бежали дальше. Впрочем, Мэгги нравилось прыгать по траве рядом с ним.
Стройка же с ее громкими неприятными звуками Мэгги не понравилась, хотя мужчина и успокаивал ее прикосновениями, словно они стая. Когда подходили другие мужчины, она их обнюхивала и смотрела, не проявляют ли они агрессию, но ее мужчина оставался спокойным, и его спокойствие передавалось Мэгги, к тому же он делился с ней всякими вкусными вещами.
С этим мужчиной Мэгги чувствовала себя все лучше и лучше. Он давал ей еду, воду, он играл с ней, они жили в одном доме. Она постоянно за ним наблюдала, изучала его поведение, смену выражений на его лице, тон его голоса и то, как все это соотносится с изменением его запаха.
Когда ему было больно, она чувствовала это по изменениям в запахе и походке; когда они бегали за мячиком, боль у него поутихла, сменившись чистой радостью игры. Мячик приносит ему радость, ну и Мэгги за него рада. А когда он устал, они пошли домой. Когда они подошли к дому, Мэгги принюхалась, нет ли новых запахов, не несет ли что-нибудь угрозы. Он еще не успел открыть дверь, а она уже знала, что в их отсутствие в дом никто не заходил.
— Ладно. Давай тебя покормим. И ты наверняка хочешь пить.
Мэгги прошла вслед за ним на кухню. Он наполнил обе миски, для воды и для еды, потом исчез в спальне. Она понюхала еду, потом от души напилась воды. У мужчины тоже слышался плеск воды — она поняла, что он принимает душ.
Не прикасаясь к еде, Мэгги прошлась по дому. Проверила кровать мужчины, кладовку, покружила по гостиной. Все было в порядке, и она вернулась в кухню, поела и свернулась в своей перевозке. Засыпая, она слышала, как утих шум воды, как мужчина оделся и вышел в гостиную. Потом двинулся в кухню и стал есть. Курицу. Поев, пошел на диван. Мэгги уже спала, когда он вдруг вскочил на ноги и захлопал в ладоши.
— Мэгги! Иди сюда! — Он стал на четвереньки, засмеялся и опять захлопал в ладоши. — Мэгги, давай поиграем!
