– А зачем нужны ветряные мельницы?
– Они все приводят в движение. Если приложите ухо к земле, то услышите их.
– Что значит «все»?
– Электричество, заводы, поезда. Без ветряных мельниц все это останавливается.
– Эти мельницы – Бог?
– Вы ничего не знаете, – говорит он, желая закончить разговор.
– Вы когда-нибудь их видели?
– Нет. Я же сказал, что слышу их.
– А где, по-вашему, они находятся?
– Посреди океанов, на больших платформах, как нефтяные вышки. Они вытягивают энергию из центра земли – из ядра. Мы используем слишком много энергии. Мы тратим ее. Вот почему надо выключать свет и экономить электричество. Или мы нарушим баланс. Если взять слишком много из центра, то там образуется вакуум. Мир взорвется.
– А почему мы забираем так много энергии?
– Выключайте свет слева, справа, слева, справа. Поступайте правильно. – Он отдает честь. – Я был правшой, но приучил себя писать левой… Давление растет. Я чувствую его.
– Где?
Он похлопывает себя по голове:
– Я похлопал себя по сердцевине. Сердцевина яблока. Вы знаете, что атмосфера Земли тонка, как яблочная кожура?
Он играет словами – характерная примета психического расстройства. Каламбуры и простые созвучия помогают связать разрозненные идеи.
– Иногда мне снится, что меня заперли на ветряной мельнице, – говорит он. – Шестеренки движутся, лезвия сверкают, молотки стучат по наковальням. Такую музыку играют в аду.
– Это один из ваших кошмаров?
Он переходит на заговорщический шепот:
– Некоторые из нас знают, что происходит.
– И что же происходит?
Он откидывается назад, оглядывая меня. Его глаза светятся. Затем странная полуулыбка возникает у него на лице.
– Вы знаете, что космическому кораблю с экипажем понадобилось меньше времени, чтобы долететь до Луны, чем дилижансу, чтобы объехать Англию?
– Нет, я этого не знал.
Он вздыхает с торжеством.
– Что вы делали на мосту?
– Я лежал на земле и слушал мельницы.
– Когда вас привезли в больницу, вы повторяли, что хотите смыть кровь с рук.
Он помнит это, но молчит.
– Как кровь попала на ваши руки?
– Ненавидеть – это нормально. Мы просто об этом не говорим. Совершенно нормально хотеть причинить боль людям, которые причинили боль нам…
Я не вижу в этом смысла:
– А вы причинили кому-то боль?
– Все эти капли ненависти собираются в бутылку. Кап, кап, кап… Ненависть не испаряется, как другие жидкости. Она похожа на нефть. Потом однажды бутылка наполняется.
– И что тогда происходит?
– Ее надо опустошить.
– Бобби, вы обидели кого-нибудь?
– А как еще можно избавиться от ненависти? – Он снова теребит рукава рубашки, покрытой чем-то темным.
– Это кровь, Бобби?
– Нет, это нефть. Вы что, не слушали меня? Все дело в нефти. – Он встает и делает два шага к двери. – А теперь мне можно пойти домой?
– Я думаю, вам стоит ненадолго остаться здесь, – говорю я, пытаясь сохранить обыденный тон.
Он подозрительно смотрит на меня:
– Почему?
– Вчера вечером у вас произошел срыв и вы потеряли чувство реальности. Возможно, вы попали в аварию или упали. Я думаю, надо сделать анализы и понаблюдать вас.
– В больнице?
– Да.
– В общем отделении?
– В психиатрическом.
Он не колеблется ни секунды:
– Идите вы к черту! Вы хотите меня запереть!
– Вы останетесь добровольно. Вы сможете уйти, когда захотите.
– Это уловка. Вы думаете, что я сумасшедший! – Он орет на меня. Он хочет сбежать, но что-то удерживает его здесь. Может быть, он потратил на меня слишком много сил.
По закону я не могу остановить его. Даже имей я доказательства, у меня нет права задержать или запереть Бобби. Такие полномочия есть у психиатров, судебных медиков и врачей, но не у скромного психолога. Бобби свободен.
– Можно прийти к вам на прием? – спрашивает он.
– Да.
Он застегивает шинель и кивает в знак одобрения. Я иду с ним по коридору, и мы садимся в лифт.
– У вас раньше случались такие провалы, как этот? – спрашиваю я.
– Что еще за «провалы»?
– Провалы в памяти, когда время словно исчезает.
– Это было около месяца назад.
– Вы помните, в какой день?
Он кивает:
– Мне надо было избыть ненависть.
Центральный вход больницы открыт. На крыльце Бобби поворачивается и благодарит меня. Я снова чувствую запах. Теперь я понимаю, что это. Хлороформ.
