– А эту последнюю на кого истратим, Михаил Рудольфович?
– Если тот транспорт, что получил мину в корму, не утонет, то на него. А если утонет, то зайдем в голову конвоя и поймаем еще кого-нибудь. Затевать стрельбу из орудия как-то не хочется. Миноносцы быстро окажутся рядом...
"Косатка" полным ходом уходила в сторону от места атаки, и ночная тьма надежно укрыла ее от миноносцев. Торпедированные суда зажгли огни на палубах, поэтому следить за ними никакого труда не составляло. Миноносцы быстро приближались и светили прожекторами во все стороны, но стрельбу наугад не открывали. Судно, подорванное первым, уже ушло носом под воду. Менее, чем за минуту после этого, оно встало вертикально и стало погружаться, что было хорошо видно в луче прожектора подошедшего миноносца, который лег в дрейф поблизости и начал подбирать людей. Еще два миноносца рыскали вокруг, светя прожекторами, но огня не открывали. Транспорт, атакованный вторым, остановился с большим дифферентом на корму, но тонуть пока не собирался. Очевидно, взрыв торпеды повредил винт, и он лишился хода. "Косатка" удалилась уже на порядочное расстояние и все, находящиеся на мостике, внимательно наблюдали за происходящим. Михаил понял, что конвой рассредоточился. Очевидно, японцы решили больше не рисковать. Перехватить всех "Косатка" все равно не сможет. А от подобного "эскорта", как выяснилось, особого толку нет. Ни обнаружить "Косатку", ни тем более уничтожить ее он не в состоянии. Если только отпугнуть угрозой тарана. Но сейчас конвою это не очень-то помогло. Нет никаких сомнений, что остальные миноносцы уже знают об уничтожении одного из них. Поэтому, былой настырности в их действиях уже не будет.
Томительно тянулись часы ожидания. Уже дан отбой тревоги, "Косатка" сохраняла позицию, не приближаясь близко к поврежденному судну, вокруг которого крутилось несколько миноносцев, светя прожекторами, и только наблюдала. Подобраться в надводном положении не было никакой возможности. Остальные суда конвоя уже исчезли в ночи. Было непонятно, чего же добиваются японцы. То, что они хотят спасти поврежденное судно, было ясно, но каким образом? Попыток завести буксир не было. Или, винт и руль у него все же уцелели, и оно сможет дать ход? Время шло, и Михаил стал уже беспокоиться. Скоро рассвет и тогда придется однозначно погружаться, подходить на перископной глубине и добивать "подранка" последней торпедой. Чего ему, откровенно говоря, не хотелось. Может быть, в следующую ночь попадется более достойная цель. Но ближе к утру ситуация разрядилась сама собой. Японцы все же попытались взять поврежденное судно на буксир, но буксирный трос несколько раз обрывался. После этого они прекратили дальнейшие попытки спасения. Один миноносец подошел к борту парохода и снял с него экипаж, после чего удалился на безопасное расстояние и произвел несколько выстрелов из орудия, добив его окончательно. Одновременно начало светать на востоке, и Михаил дал команду погружаться. Первая ночная охота на конвои завершилась успешно.
– Вот так-то, друг ты мой Василий. Связи у нас до сих пор почему-то нет, и осталась всего одна торпеда. Посмотрим, кого в следующую ночь нам бог пошлет. Честно говоря, не думал, что снова будем действовать в одиночку. И где наши крейсера черти носят?
– А может, они сильно пострадали во время боя с японцами? И теперь ремонтируются?
– Все? Такого просто не может быть. Уж эти два "волкодава" - "Новик" и "Боярин", вряд ли приняли участие в бою, толку с них немного. Они именно "волкодавы", по миноносцам специализируются. А вот в части наведения порядка в японском курятнике могли бы оказать нам неоценимую помощь. Как патрулированием пролива с отловом конвоев, так и снабжения торпедами. Ведь если бы они были рядом, и мы навели их на конвой, то ни один японец бы не ушел. Тем более, Макаров не может не знать о нашем налете на Сасебо, такое не скроешь. И прекрасно знает, что ничего, крупнее "собачек", у японцев не осталось. А они все уступают в скорости "Новику" и "Боярину". Да и Владивостокский отряд неизвестно где ошивается. Нет, Васька. Что-то тут не то...
