– Но ведь некоторые люди умеют читать. Я, например. Вы…
– Питер, наши родители принадлежали к высшему классу. Они могли позволить себе послать нас в лучшие школы, где давали более широкое и углубленное образование. Общество все еще нуждается в тех, кто активно читает. В таких, как мы.
Питер надолго задумался. Томас тоже помалкивал, потом наконец нарушил тишину:
– Прости, если я коснулся больной для тебя темы. Я просто хотел подчеркнуть, что и в нынешнее – сложное! – время хорошее образование очень важно.
Он приблизился к постели и спросил:
– Ну как, займемся массажем?
Питер перевернулся на живот и порывисто вздохнул, когда руки Томаса коснулись его шеи. Приятная, расслабляющая и в то же время заряжающая энергией волна побежала по телу. Врач закончил массировать ноги и попросил:
– А теперь перевернись на спину…
Питер покорно исполнил его просьбу. Веки сами собой закрылись. Открыл он их, когда Томас принялся разминать его плечи. Открыл – и замер, ошеломленный!… Его поразили глаза Томаса… Густо-золотистые… А зрачки-то, зрачки! Черные вертикальные черточки, чуть подрагивающие и искрящиеся при переливах света. И с кожей Томаса тоже что-то произошло. Она приобрела слабый, но совершенно отчетливый зеленоватый отсвет. Лицо обратилось в безжизненную маску… Питер невольно посмотрел на шею и руки Томаса. Вряд ли то, что покрывало их, можно было назвать кожей. Скорее, тело его было обтянуто чешуей… Подросток испугался и тут же отодвинулся подальше от Томаса.
Врач на мгновение замер, его тело и глаза приобрели нормальный, человеческий вид. Он удивленно спросил:
– Питер, что с тобой?
– Не со мной, а с тобой! – раздраженно огрызнулся тролль.
Томас дважды моргнул, потом пожал плечами и просто ответил:
– Я – шаман. Из рода Змеи. Неужели доктор или твой отец ничего тебе об этом не говорили?
Питер еще раз вздохнул и чуть-чуть расслабился. Что-то такое мелькнуло в памяти… Он где-то читал, что во время исполнения магических обрядов шаманы становятся похожи на древний тотем племени. Мальчик грустно усмехнулся:
– Отец… Я уже несколько дней не видел его. Томас отвел взгляд в сторону:
– Прости. Я должен был предупредить тебя… Когда у нас с ним состоялся разговор – ну, насчет ухода за тобой, он предупредил, что не сможет забрать тебя из больницы, а ты, мол, оповещен обо всем и посвящен во все детали.
– Мне только сказали, что вы заберете меня.
Томас долгим внимательным взглядом окинул Питера – он словно бы читал его мысли. Точно так же он смотрел в самую первую встречу.
– Он не предупредил тебя, что не сможет присутствовать при выписке?
– Да, я уверен в этом. Я все хорошо помню. – Питер сердито стукнул кулаком по стене.
– Хм. Тогда приношу свои извинения за то, что испугал тебя. Ты, вероятно, решил, что увидел привидение? – Врач довольно смеялся.
– Вовсе нет…
– Как же нет, когда я знаю: ты решил, что попал в лапы какого-то чудовища? Давай-ка поворачивайся, я продолжу массаж.
– Нет.
– Послушай… – Томас вложил в свой голос всю возможную мягкость. – Я всегда погружаюсь в магическое биополе, когда занимаюсь своей работой. И когда массажировал тебя… Это… Таков ритуал, не мною он придуман, не мне его отменять… Это своего рода духовное действо, в котором объединяются знахарь и страждущий исцеления. Ты же жаждешь исцеления? Хочешь вновь овладеть своим телом? Как раз этой цели и служит массаж! Посредством телесного общения я не только укрепляю твои мышцы, но и вливаю душевную бодрость, надежду. Наконец, энергию…
Питер обиженно заморгал:
– Почему же ты так изменился?
– Потому что Змея – прародитель нашего рода. Точнее, исконный символ. Змея – целительница… Когда я начинаю обряд исцеления, я волей-неволей вынужден погружаться в магическое пространство. Естественно, это не может не иметь последствий. Вот облик мой и меняется. Я выгляжу иначе в момент сеанса потому, что в этот момент я становлюсь другим. – Он развел руками. – Это трудно понять, и привыкнуть к этому трудно до той поры, пока ты сам не займешься этим…
Питер чуть расслабился. До этого дня он никогда не имел дела с шаманами. В общем-то Томас хорошо обращался с ним. В меру заботлив, ненавязчив, и, говоря по правде, его растирания здорово помогли троллю. Вряд ли он пошел на поправку так быстро, если бы был предоставлен самому себе.
