Подмастерье смерти - страница 107

– Что же это за любовь такая?! – взорвалась Ева. – Как можно из большой любви вырастить такого монстра?!

– Какими бы извращенными ни были чувства Маки, они искренни. Он пожертвовал собой, чтобы спасти ее. Отослал из дома, не только чтобы она смогла в дальнейшем завершить их миссию, но и, безусловно, в первую очередь чтобы защитить.

Мира повернулась к Еве:

– Он был офицером полиции. Наверняка понимал, что раз вы их вычислили, значит, имена, по крайней мере, некоторых намеченных жертв – тоже, и будете защищать этих людей.

– Скажи это Ионе Ротштейну.

Ева достала из своего полевого чемоданчика фотографию мужчины, повесила ее на доску.

– Не стоит себя винить. Ты прекрасно знаешь, кто несет за это ответственность.

– Я просто не смогла… Да, – выдохнула Ева. – Не стоит. Он учитель… мастер… который жаждет завершить свою миссию, для чего ему необходимо, чтобы ученик оставался свободен и в безопасности. И в то же время как отец он стремится защитить своего ребенка, хотя сам же поспособствовал тому, что дочь стала убийцей. По большому счету изменить ее он не мог. Чтобы пойти на такое, нужно иметь врожденную предрасположенность. Он лишь заметил эту ее сторону и использовал в своих целях. Но о личном ее списке он не знал – Уиллоу держала его при себе. Когда я в больнице рассказала Маки о дальнейших планах дочери, он отказался мне верить. Чтобы она решилась на убийство собственной матери, брата, учителей, одноклассников? Напрочь отрицал… Когда я докажу ему, что все это правда, проймет ли его? Подгорит ли у него задница?!

– Ты должна, – кивнула Мира. – Чтобы задница у него не просто подгорела, а воспылала синим пламенем! Только так получится убедить его выдать местонахождение дочери.

При других обстоятельствах Ева бы диву далась, как ловко Мира исхитрилась вплести в свою правильную речь и обыграть грубое выражение.

– Вот именно!

– Дети очень важны для него. После развода мужчина с такой сложной и ответственной профессией скорее предпочел бы регулярные визиты и щедрые подарки, Маки же выбрал совместную опеку. А после смерти второй жены и нерожденного ребенка он окончательно утратил над собой контроль.

– Значит, надо в первую очередь говорить про брата и одноклассников.

– Да… чтобы надавить на болевые точки.

– Уиллоу не собирается уезжать на Аляску и зажить вольной жизнью, как он думает. У нее совсем другие планы – останется здесь и приступит к осуществлению собственной миссии. Он научил ее убивать. Теперь она воспользуется полученными навыками, чтобы убрать тех, кто не угоден лично ей. И ведь знает, что я ее выслеживаю. Готова рисковать. Что ж, я принимаю игру.

– Мне поприсутствовать на допросе?

– Нет. Хочу быть с ним один на один. Чтоб он смотрел мне прямо в глаза. Той, которая охотится на его чадо. Копа-убийцы. Хочу, чтоб он думал об этом. Знал, что дочь все еще в городе. Где-то рядом. А я иду по пятам и вот-вот ее настигну. И чтобы он, бывший коп, вспомнил, как мы относимся к тем, кто убивает наших. Не сложно его убедить, что я скорее готова девчонку убрать, чем позволить водить себя за нос, преспокойненько отсиживаясь в центре для несовершеннолетних.

Мира промолчала. Ева повернулась, встретилась с ней взглядом.

– Ну, на самом деле это крайнее средство. Хочу, чтобы Уиллоу знала – это я ее остановила. Чтобы помнила меня до конца своей долгой жизни.

– Ты не такая, как она.

– А могла бы стать такой. Кто знает, во что превратил бы меня Ричард Трой, будь у него побольше времени.

– Нет. Гены и воспитание, конечно, важны. Но многое… очень многое зависит от нашего собственного выбора, от того, какой дорогой мы решим пойти. Она выбрала свой путь. Ты – свой.

– Да. И мы с ней встретимся. Клянусь богом. Тогда и посмотрим, кто что собой представляет. Мне надо сломать Маки. И я это сделаю.

– Если понадоблюсь, я буду в комнате наблюдения.

– Хорошо.

Мира вышла, и на пороге тут же показалась Шер Рио.

– Маки – в допросной А, – сообщила помощник окружного прокурора. – Зашла вам сообщить, что мой босс передал – сделки не будет. Бывший коп теперь серийный убийца. И он убил полицейского. Вещественных доказательств предостаточно. Будет хорошо, если он сам признается, в любом случае у нас есть все основания, чтобы его осудить.