Передернув затворную раму, капитан спросил:
– Кого там принесло?
В ответ приглушенное, сосед явно не хотел, чтобы его голос разнесся по подъезду:
– Это я, Дима, живу этажом ниже. Откройте, дядя Сережа, разговор есть!
– Разговор, говоришь? Ладно!
Капитан открыл дверь, готовый отразить любое внезапное нападение. Но парень оказался на площадке один.
Сергей сказал:
– Входи! И давай выкладывай, что у тебя за разговор ко мне?
Парень вошел.
– Понимаете, вы видели меня сегодня в кафе. Я вас тоже заметил.
– Ну это понятно, дальше что?
– Мне родители запретили встречаться с той компанией. И если они узнают, что я нарушил запрет, то накажут. А я с девушкой хотел на юг к ее родственникам съездить.
– А с чего ты взял, что твои родители именно от меня узнают, что ты был в кафе?
– Вы пришли в бар в то время, когда папа обычно возле кафе прогуливает нашу собаку. Он наверняка видел, как вы вошли в бар. И может поинтересоваться, не было ли там меня, ведь я только возвращаюсь домой.
Капитан покачал головой:
– Ты хочешь, чтобы я солгал?
– Но, но если отец узнает...
Сергей прервал Дмитрия:
– То, что ты расслаблялся в баре с дружками, которых твои родители не воспринимают, ерунда, но если они узнают, что ты в этой компании употреблял наркотик, то тогда путь тебе не с девушкой на юг, а прямиком в наркологическую клинику. Месяца этак на три.
Парень побледнел:
– Откуда вы знаете о наркотике?
– Я, дружок, анашу за километр чую. Да и вид у тебя сейчас, как у бешеного судака, посмотри в зеркало.
Парень взглянул на себя в зеркало, произнес упавшим голосом:
– Вы правы, но что же делать?
Капитан посоветовал:
– Лучше всего признаться во всем родителям. И обещать больше не курить траву, не встречаться с подростками, которые до добра не доведут. А главное, сдержать свое обещание. И только когда родители поверят тебе, ты со спокойной совестью сможешь поехать вместе с девочкой на юг. Начнешь отпираться, врать, продолжать баловаться анашой, считай, что будущего у тебя нет. Потеряешь все! И семью, и здоровье, и девочку! А возможно, и жизнь! Другого совета я тебе дать не могу. И прикрывать ложью не стану. Понятно, что к твоим родителям не пойду, но если отец или мать спросят, скажу правду. Я лгать не приучен! Теперь решай сам, как поступить. А у меня, извини, дела! Удачи!
Парень обреченно вздохнул и вышел из квартиры капитана. Закрыв дверь, почувствовав за спиной Галину, Сергей обернулся. Та, увидев пистолет в его руке, испуганно спросила:
– Приходили те, кто...
Сергей положил ствол в шкаф.
– Нет! Те не придут, и я уже говорил об этом. Пацан соседский заявился. Он в баре с компанией торчал, когда туда зашел я. Ребятишки травку в зале курили. Пацан видел меня и просил... но не важно, что он просил. Кстати, а кто в баре приторговывает наркотой? Или малолетки приносят ее с собой?
Галя пожала плечами:
– Не знаю! Наверное, с собой носят. Но что курят, ни для кого не секрет.
– А что же милиция? Наряд, что обходит подобные заведения в районе?
– Что наряд? Зайдет, посмотрит на толкотню в зале, поговорит с охранником и уйдет! Однажды я случайно в кабинете хозяина одного майора милицейского видела. Они пили коньяк и смеялись. Может, этот майор прикрывает кафе?
– Может, и так, но черт с ними со всеми. Идем в спальню!
– С удовольствием! Надеюсь, в постель на этот раз ты оружие не возьмешь?
– Подкалываешь, да? Я тебе сейчас подколю!
Капитан подхватил на руки почти невесомое тело женщины и, покрывая ее лицо поцелуями, понес в спальню.
На улице начался мелкий, по-осеннему нудный, затяжной дождь.
