Она сурово посмотрела в сторону Авантюриста, которого сморщило, как после приёма килограмма свежевыжатых лимонов — натощак. Дроут, неосведомлённый подробно, о последних произошедших в Повалье событиях, понемногу сам начинал догадываться о причинах бурного диалога и лишь усмехался. Борн остался невозмутим, а остальные втихаря посмеивались, не придумав лучше занятия, поэтому Авантюрист перешёл ко второй части известного балета, предложив отметить встречу.
Звёзды на небе засияли, видимые уже невооружённым глазом, когда начиналась подготовка к позднему ужину, плавно переходящего из раннего. Со дна бассейна поднялся цветок заморского лотоса, привезённый издалека знакомыми Пинка, которые были прекрасно осведомлены о его чудачествах и пристрастиях. Цветок раскрыл свои белоснежные лепестки под звёздным небом и вокруг него, тут же слетелись ночные обитатели: кружась, дерясь и опыляя — при постоянном столкновении, друг с другом. Половина опылителей попадала в воду, от несоблюдения правил воздушного движения, а вторая — зря старалась. Цветок существовал в единственном экземпляре и надежда на то, что он скрестится с местными лопухами, была ничтожно мала, если не сказать больше — практически равнялась нулю. Грог мягко намекнул гному на то обстоятельство, что это может быть вовсе не лотос, а кувшинка, но его послали подальше, намекнув, чтобы не портил идиллию. Он предложил другое название, имеющее хождение на территории некоторых стран, а именно — лилия. Некоторым членам женского коллектива, оно даже очень понравилось. На том и порешили, закрыв тему.
Со стороны мастерской по производству активированного угля доносились нестроевые песни, выводимые нестройными голосами и говорящие о том, что изделие пошло по назначению, пусть и в личные нужды. Дело не в продажах, а в том, чтобы продукция пользовалась спросом. Удовлетворённые амбиции поднимают настроение, не хуже самой реализации товара.
Грогу не терпелось расспросить орка о происходящих, в окрестностях, событиях и как ему удалось пробраться через перевал невредимым, ведь, насколько он успел заметить, у того с собой никакого оборудования не было, чтобы защититься от птиц Грома.
— Слушай-ка, Дроут, — начал Авантюрист неспешный расспрос, потягивая из кубка прошлогоднее вино, хуже которого, может быть, только пойло тысячелетней выдержки, — как тебе удалось пробраться через перевал? У вас, с электрическими пернатыми, договор заключён, что ли?
— А ты разве ничего не слышал? — удивился орк. — Проход хорхой прокопал!
Все настороженно повернули головы в сторону собеседников, ловя каждое слово и сопоставляя факты, складывая их воедино в, уже начинающем воспаляться, сознании.
— Неужели нашествие? — испуганно предположила Руди.
Эллима сжала голову в плечи, а Сюзи резко захотелось домой.
— Ну, чего вы переполошились? — как можно мягче спросил Борн. — Два случая, это ещё не показатель! Может быть, это семейная пара была — в путешествии.
— Ну, и где этот прокопанный проход и сам червяк? — спросил Авантюрист Дроута.
— В Ледовом проходе: и то, и другое, — усмехаясь, ответил орк.
— Как это?
— Так! Хорхой на месте пещеры себе лежбище устроил. Прогрыз туннель в завале: мордой к вам, ловить зевак, а вот задницей, неосмотрительно к нам повернулся. Не рассчитывал, видать, что наш шаман в этих делах — дока.
Грог с Борном уже давились от смеха, держась за животы, пока Дроут сообразил, что не всё рассказал подробно и закончил:
— Ну чего вы ржёте? Шаман сварил яд, в коем деле, он большой мастер, да и влил червяку внутрь! Половником — с размаха…
— У! — довольно воскликнула Эллима. — Теперь там мягкий и удобный ход?
— Как бы ни так! — возразил орк. — Всю отделку пещеры, давным-давно сородичи общипали, растащив шкуру червяка на подстилки, да на покрытие юрт.
— Не беда — у нас тоже есть кусок! — радостно похвалился Пинк, указывая рукой на ангар. Кожа, ещё на что-нибудь, годится, кроме юрт и половиков?
— Шаман ничего не сказал, — пожал плечами Дроут.
— Завтра у Пестика выясним, — вяло напомнил Грог присутствующим то обстоятельство, что анализы, по выявлению аномалий в шкуре хорхоя, должны идти полным ходом.
