— У тебя есть еще что сказать?
— Да, сэр. Первое: Темми Бекстер не на совести Хетти Эннис, я не думаю, что полиция ее серьезно подозревает. Второе: молчание Кремера по поводу фальшивых денег я рассматриваю как пренебрежение к моему уму. За этим, разумеется, стоит Лич. Его, в первую очередь, интересует источник. На убийство ему наплевать. Он хочет поймать фальшивомонетчика. Он, должно быть, считает нас дураками, потому что не унюхали фальшивку. Кремер, наверно, удивился про себя, он знает нас лучше. Третье: Темми Бекстер была коллегой Лича. — Вульф фыркнул что-то себе под нос. — Почему Лич не спросил у меня сегодня утром, что мне сказала Темми Бекстер? Потому что он уже знал это. Кроме того, он знал номер телефона Хетти Эннис. То же самое относится и к Кремеру. По всем правилам, он должен был допросить меня о моем разговоре с ней незадолго до ее убийства. Он не издал ни звука по этому поводу, потому что Лич его уже информировал об этом.
— Значит, в доме мисс Эннис находилась секретная служба?
— Конечно. Вероятно, они знали, что кто-то из жильцов распространяет фальшивые деньги, и Темми должна была выяснить — кто. Не думаю, что она имела успех. Иначе им был бы известен убийца, и Кремер уже занимался бы им. Четвертое: один из жильцов — преступник, нож взят из кухни. Если кто-то из них имеет железное алиби, это значительно облегчит расследование. Пятое: так как Хетти Эннис ваша клиентка, вам, вероятно, следует поговорить с Паркером. У вас слишком тонкая душа, чтобы вы могли допустить арест клиентки без всяких оснований. Позвонить ему?
— Нет!
— Нет?
Он сжал губы.
— Черт бы тебя побрал! Звони!
— О'кей. Вот еще что: не вижу причин, почему бы мне нельзя было исследовать сверток на предмет отпечатков. Официально о фальшивых деньгах речи не было, следовательно, мы ничем не рискуем.
— Для этого тебе нужны отпечатки пальцев мисс Эннис.
— Да, сэр. На всякий случай я взял их у нее.
— Да? — Он поднялся. — Делай, что хочешь. Ты, кажется, знаешь все лучше.
Я быстро прошел по оранжерее, не обращая внимания на красоту вокруг, уселся в кабинете за письменный стол и выполнил первый пункт программы — позвонил Паркеру. Он сказал, что ему, вероятно, не удастся освободить Хетти до завтрашнего утра, потому что она оказала пассивное сопротивление полиции, но он попытается. На очереди был пункт второй: отпечатки пальцев на деньгах и оберточной бумаге.
Исследование заняло два часа. К обеду я справился примерно с половиной. Это была утомительная работа, потому что я должен был сличать каждый отпечаток со своими и отпечатками Хетти и не должен был стереть возможные доказательства.
После обеда Вульф уселся за свой письменный стол. У него под носом лежала книга, что, впрочем, не мешало ему время от времени бросать на меня испытывающий взгляд. В четверть десятого я откинулся на спинку стула.
Ничего. Единственные отпечатки, которые можно идентифицировать, принадлежат Хетти и мне. Парень был или в перчатках или старательно вытер сверток.
Вульф был разочарован, но сказал;
— Ничего не поделаешь. — Он отметил страницу, которую читал, и отложил книгу. — Что ты предлагаешь?
Я завернул деньги обратно в бумагу и положил в сейф.
— Мозгом являетесь вы, я только исполнитель. Я знаю, что вы…
Раздался звонок. Я прогалопировал в прихожую, посмотрел в глазок и помчался обратно в бюро.
— Четверо жильцов: Делл, Феррис, Хенна и Марта Кирк.
Он сердито взглянул на меня
— Это ты затащил сюда всю эту шайку. Твое самоуправство переходит все границы!
— Нет, сэр, я так же ошеломлен, как и вы. У некоторых людей совсем нет такта, могли бы предварительно позвонить.
— Это невозможно! Я совершенно не подготовлен к визиту! — Он провел рукой по волосам. — Это наглость! Просите их!
Когда я ввел их в бюро и по порядку представил Вульфу, тот поднялся, немного наклонил голову и снова сел. Я хотел усадить в красное кресло Марту Кирк, так как она была единственной женщиной и имела на это право. Но Делл оказался проворнее. Я поставил для нее желтое кресло. Феррис и Хенна пододвинули себе стулья сами.
— Начинай, Марта, — сказал Поль Хенна, — это ведь твоя идея.
