— Тебе что-нибудь надо? Я принесу. Хочешь есть?
Или сока?
— Ничего не надо, — отозвалась Роксана отсутствующим голосом, идя к кровати. Она сняла мокрую рубашку, повесила ее на спинку стула и забралась под простыню, служащую одеялом.
Люк отвел взгляд от кровати и потер ладони, чтобы справиться с искушением прикоснуться к тому, к чему не следовало прикасаться.
— Сдерни, пожалуйста, покрывало с кровати, мне очень жарко, — попросила Рокси, вытягиваясь на кровати.
Люк подошел к кровати на негнущихся ногах, стянул на пол покрывало и снова сжал руки, отступая на относительно безопасную территорию у двери.
— С этого места мы и начали сегодня утром, произнесла Рокси, высвобождая ногу из-под простыни.
Люк покачал головой.
— Ничего не получится. Я не буду играть в эти игры. Мне надо домой.
— Хорошо. Тогда просто поцелуй меня на ночь. Рокси, как маленькая девочка, вытянула губы трубочкой.
— Нет, Рокси. Я зайду за тобой завтра утром. Часов в десять. Поспи немного.
— Прошлым вечером ты меня поцеловал, — капризно запротестовала она.
— Ты с каждым днем все опасней и опасней. Люк повернулся и вышел, твердо закрыв за собой дверь.
Роксана проснулась посреди ночи. По ее щекам текли потоки слез. Ей не надо было напрягаться, чтобы вспомнить подробности приснившегося ей кошмара. Она искала кого-то и никак не могла найти его. Этот человек был нужен ей. Больше выпивки, больше жизни. И когда она наконец-то нашла его, он превратился в Люка. Люк отверг ее, узнав, кто она на самом деле, узнав грязные подробности ее прошлого. Люди на улицах смеялись над ней и тыкали в нее пальцем.
— Это был всего лишь сон, дурацкий глупый сон. Звук ее голоса немного успокоил Роксану, но тоска не уходила. Сон был осязаемым, как реальность.
Кто был нужен ей больше всего на свете? Люк?
Когда она успела пристраститься к нему?
Я сошла с ума. Я до сих пор не уехала из этого города, хотя делать мне здесь совершенно нечего.
Это не она становилась опасней с каждым днем.
Все более и более опасным становился Люк. Он вызывал привыкание быстрее, чем алкоголь, и это до смерти пугало Роксану.
Мне нельзя поддаваться новой зависимости, когда приходится бороться со старой.
По ее щекам снова побежали слезы. Утром она заберет со стоянки машину. Надо отправляться домой, пока она совсем не увязла.
Она не может скакать верхом по холмам бок о бок с Люком, это будет несправедливо по отношению к нему. Он и не подозревает, с кем связался, а у нее не хватает сил рассказать ему, из какой пропасти она вылезла. Он бы даже смотреть в ее сторону не стал, если бы узнал про нее всю правду.
А может, рассказать ему обо всем? Дать ему этот шанс?
Зачем? Он принадлежит своей работе. Он законно избранный шериф. Что бы сказали жители города, узнав, с кем общается их избранник?
Ей пора уезжать отсюда. Это единственный выход. Если бы Люку пришлось выбирать между ней и работой, то Роксана — не лучший выбор.
На завтрак Рокси заказала кофе, который не смогла проглотить, и бутерброды, к которым не притронулась.
— Ты можешь подвезти меня до стоянки? Я хочу забрать машину. — Эти слова оставили во рту нехороший привкус, что было странно и неприятно, ведь она любила свою машину. — Мне надо ехать домой. — Рокси пыталась убедить саму себя.
Люк поднес вилку ко рту, невозмутимый, будто она говорит о погоде.
Это было решение Роксаны — встретиться с ним в ресторане и сказать, что она не поедет с ним на конную прогулку. Лучше всего было сообщить ему об этом где-нибудь в людном месте, где Люк не попытается убедить ее остаться. Больше всего Роксана боялась, что он прикоснется к ней.
— Чего это тебе взбрело в голову так внезапно отправиться домой? — спросил он небрежно. — Ты не можешь остаться до конца выходных?
Сегодня пятница? Он ее совсем запутал, как будто она снова начала пить. Роксана открыла рот, чтобы придумать оправдание, но, не сказав ни слова, закрыла его. Ей совсем не хотелось обманывать Люка.
— У тебя есть какая-то причина? — посмотрев на нее, спросил Люк. — Потому что мне кажется, что между нами все хорошо.
Роксана вспыхнула. Все хорошо? Для него дела обстояли так — все хорошо? Для нее это больше напоминало стихийное бедствие. А она знакома с ним всего три дня. Ей надо либо победить эту стихию, либо стихия поглотит ее — и сломает.
