В тишине, повисшей в магазине после ухода жизнерадостной Мейве, Эмма почувствовала, как сжимается ее желудок. Она знала, что этот день когда-нибудь наступит. Это было основной причиной, заставившей ее осесть в Силвер-Глен. Это и тот факт, что город напоминал ей чудесную деревеньку Котсуолд, в которой прошло ее детство.
Рано или поздно Эйдан появится тут. Если не на Рождество, то весной. Мысль о том, что она увидится с ним, вызывала одновременно и восторг, и ужас. Эмма понимала, что у них не может быть второго шанса. Слишком много времени прошло. Жизнь, без сомнения, изменила Эйдана, особенно трагедия, о которой упомянула Мейве. Но Эмма все равно хотела оправдать себя. И она заставит его выслушать ее.
Эйдан должен знать, что она любила его вопреки всем доводам разума. Что его уход чуть не разбил ей жизнь. Но, может быть, она тешит себя напрасными надеждами? Эйдан давным-давно забыл ее. Может, она нафантазировала, что ему был важен их студенческий роман? Эйдан приехал в Оксфорд на осенний семестр по программе студенческого обмена. Он в буквальном смысле наткнулся на Эмму на улице, напротив паба, куда любили заходить их сокурсники.
Они посмеялись и подобрали с дороги свои книги и тетради. Эйдан предложил угостить Эмму ужином, и с этого все началось.
Ее сердце сжалось. Боль, которую причиняли ей воспоминания, не притупилась за эти годы. Интересно, как он выглядит? Сильно ли изменился? Покажется ли ему, что она сильно изменилась?
И что она собирается сказать Эйдану, когда снова увидит его?
Эйдан аккуратно притормозил у здания суда, возвышавшегося над городской площадью. Темнота быстро опустилась на город, напоминая, что они все ближе к самому короткому дню года. Все дома были украшены светящимися гирляндами.
В Нью-Йорке тоже все украшали к Рождеству, но там почему-то ничто не брало его за душу. Словно это произошло только вчера, Эйдан вспомнил восторг Даньелл, когда впервые привез ее в Силвер-Глен, чтобы провести праздники с его семьей. Ей очень понравились украшения, сам город и свежевыпавший снег. В этом году дороги были сухими, но, несмотря на это, воспоминание о давнем бое со снежками вызвало улыбку на его лице. Даньелл воспринимала все, что происходило в ее жизни, с детским восторгом.
Эйдан был удивлен, что хотя бы какие-то воспоминания об их последних днях, проведенных вместе, были хорошими. Взглянув на часы, он понял, что задерживается. Хотя Дилан и Миа предложили ему остановиться у них, Эйдан предпочел уединенность номера в отеле. В конце концов, если он не может спать, это никого не касается.
У его матери была прекрасная квартира в городе. Старший брат Лиам и Зоуи все еще жили в «Серебряных буках». Они занимались дизайном и строительством дома своей мечты, но раньше следующего лета он вряд ли будет закончен.
Лиам наверняка не заснет, пока не убедится, что Эйдан добрался и с ним все в порядке, даже в три часа ночи. «Ну почему ты не можешь прилететь, как все нормальные люди?» – жаловался он.
Эйдан и сам пытался себя понять. Возможно, он надеялся, что долгие часы за рулем подготовят его к предстоящей пытке.
В этот раз ему не отвертеться. Мейве предупредила, что ожидает его участия во всех семейных мероприятиях. Раз уж она заполучила его, то собиралась использовать по максимуму.
Эйдан снова завел мотор и медленно поехал по городу, ожидая, что вот-вот появится полицейский и потребует объяснений, почему он ползет, как улитка, посреди ночи. Все казалось таким же, как и во время его последнего визита. Кроме того, что гордость и радость его брата Дилана, бар «Серебряный доллар», был снова открыт.
Когда Эйдан приезжал домой на День независимости, «Серебряный доллар» еще восстанавливали и ремонтировали после пожара. К счастью, никто не пострадал тогда, но горожане переживали, что закрылось самое популярное питейное заведение.
Повернув на улицу, ведущую к отелю, он увидел в свете фар магазин, который показался ему незнакомым. Судя по тому, что ему удалось разглядеть в витрине, это был антикварный магазин.
Он въехал на гору, припарковал машину. Забрав сумку и отдав ключи сонному служащему, Эйдан отправил сообщение брату: «Я приехал, иду спать, старик. Увидимся завтра».
