— Я прошу прощения, но если бы вы оказались на моем месте, то оценили бы кадр, который я увидел. Простите, если я вас испугал. Понимаете ли, кадр живой, не постановочный — редкостная находка. Я просто не мог себе отказать...
Вика убрала палец со спускового крючка, но не сняла ружье с предохранителя. Потом, нацепив ремень ружья на плечо и молча посмотрев на мужчину, сошла с тропинки в лес и скрылась за деревьями.
Высокий, широкоплечий, круглоголовый — картинный мужчина, как описывали похожих в старинных романах. Профессиональная камера «никон», с такими обычно не играют, такими зарабатывают — или деньги, или удовольствие. А чаще всего и то и другое. К людям, которые понимают, что такое удовольствие в жизни, Вика Морозова относилась хорошо.
И вот пожалуйста, этот мужчина здесь и сейчас.
Вика, нанося последний штрих на уже готовое к выходу «на люди» лицо — легкий пробег кисточки с румянами, — покачала головой. Что ж, посмотрим на него в безопасной обстановке.
Внизу было людно, Вика с удовольствием оглядела Светиных гостей — приятно смотреть на стильно, специально для загорода одетых людей. Брюки теплых тонов на женщинах, юбки, удобные и уютные, ботинки из мягкой замши на мужчинах, свитера чистых цветов осенней земли и осеннего леса. У Светы было врожденное чувство стиля, и когда она начинала устраивать субботние встречи в загородном доме, то спросила Вику:
— Как бы мне заставить гостей приезжать сюда одетыми так, как я хочу. Не в поношенных джинсах и растянутых футболках — сама знаешь, мужчина может раскатывать за рулем «ниссана», а за город напялить тренировочные штаны, линялую футболку и кроссовки, которые давно каши просят.
Вика кивала, соглашаясь с каждым словом подруги.
— Знаешь, я бы тебе посоветовала рассылать приглашения и в них, как это делается во всем мире, указывать, в чем именно ты хочешь видеть гостей.
— А мои гости это скушают?
— Обязательно. Люди любят участвовать в спектаклях, сами о том не подозревая.
— Значит, советуешь мне стать режиссером?
— Я на этом настаиваю. — Вика засмеялась. — Сама знаешь, ты режиссер от природы.
Что ж, Света оказалась отличным режиссером. За прошедшие годы — а субботы у Светы стали привычными и на них стремились попасть многие, кто хотел возле уютного камина за разговорами ни о чем встретиться с нужными людьми. Гостиная, выдержанная в естественных цветах — земли, воды, неба и солнца, — просто взывала к умиротворению и покойному ходу мыслей.
В камине за стеклянной дверцей пылал огонь, он был теплый даже на вид, не раскаленного красного цвета, а скорее, цвета настурций, которые летом укрывали ковром подъездную аллею, ведущую к дому. Света не ошиблась — эти деревенские цветы совершенно замечательны на зеленом фоне классической лужайки. Теперь же о настурциях напоминало лишь пламя — первые заморозки оказались слишком сильными даже для стойких цветов.
На столиках расставлены напитки, мисочки с орешками, засахаренными фруктами. Вино красное и белое, никакой водки гостям здесь не предлагали. Все за рулем, а Света не считала себя вправе толкать людей на риск.
— Итак, сегодня с нами снова Вика. — Света обвела взглядом гостей. — Наш психолог поможет каждому узнать всю правду, известную ей о вас.
Головы собравшихся повернулись к Вике, и по выражению глаз она поняла кое-что и о самой себе. Мужчины смотрели так, как обычно смотрят в картинной галерее на женский портрет. Нравится, но и в голову не приходит, что такая женщина может быть его. Именно к этому Света и стремилась: она не должна быть на равных с клиентом. Человек приходит за помощью, когда не может сам разобраться в себе и собственной жизни, поэтому психолог не должен быть из его «стаи». Женщины смотрели на Вику именно так, как она и хотела. Она им не соперница — слишком аккуратная, слишком деловая даже в таком наряде, как сегодня. В ней нет ничего кошачьего, того, что женщины, обладая тонким чутьем, определяют с первого взгляда. Другими словами, в Вике Морозовой сейчас не было ничего чувственного, способного насторожить кого-то из них.
Что ж, прекрасно, стало быть, она в рабочей форме, оценила себя Вика. Краем глаза она следила за круглоголовым гостем, который тоже смотрел на нее, но по его манере держаться она поняла: он ее не узнал.
