— Нет, отчего же. Милости просим! Вам стоит лишь позвонить, и я тотчас распахну перед вами парадные двери. Но знайте, что я сменил прислугу, а все, что нуждается в сохранении, очень надежно спрятал.
— Скажите, а вы вообще хоть кому-нибудь доверяете?
— Вы вот позвонили шерифу, — хмуро проворчал Саймон, — чтобы тот забрал у меня ваш медальон. Это что, говорит о вашем доверии ко мне? А я ведь твердо обещал вам вернуть его.
— Что-нибудь другое, но медальон моей матери вы не должны были брать. Для меня эта вещица слишком дорога, чтобы я доверила ее вам. Но ведь я пошла с вами на бал, не так ли?
Он жестко посмотрел ей в глаза.
— Как бы мне хотелось, чтобы мы с вами были на одной стороне.
— Да поймите, Саймон, нет здесь никаких разных сторон. Мы оба с вами заняты в одном и том же бизнесе, но мы с вами не единственные конкуренты в этом деле.
— Кроме той малости, что только две наши компании несут ответственность за воспроизводство одной и той же статуэтки.
— Ее воспроизводством занимаетесь вы, а не мы.
— В этом деле, полагаю, мы просто поменялись местами. Ваш клан обманул моих близких, ваш клан целые десятилетия владел деньгами и властью, а мое семейство докатилось до полного обнищания. Не скажете ли вы мне, на чем, собственно, основано ваше собственное преуспеяние?
— У вас теперь есть и деньги, и власть. Во многом ли вы сейчас нуждаетесь? Зачем же вам метать бомбы в своих конкурентов, когда вы уже находитесь на собственной, вполне освоенной территории? Я думаю, вы делаете это единственно для того, чтобы причинить ущерб людям. Причинить ущерб нам. Теперь-то я вижу, как далеко завела вас гордыня, но я не верю, что вы такой бессердечный, каким хотите казаться.
— Почем вам это знать?
— Да просто вы достаточно способный и предприимчивый человек, вы вложили в свою компанию много труда, умения и знания, но почему-то решили основать ее репутацию на чужой идее. Я видела оригинальные изделия, которые вы уже предлагаете рынку. Вам вполне можно обойтись и без сельской девушки.
Долгое его молчание она приняла за знак согласия.
— Скажите, Саймон, зачем вы сегодня затащили меня сюда?
— Потому что вы говорили, как тоскливо прошло ваше детство без друзей и подобных развлечений. Потому что мне показалось, что я вас понимаю. А теперь вы сами могли убедиться, что присутствие в праздничной толпе не всегда спасает людей от неприятностей.
— От каких неприятностей?
— От тех, например, что создаете вы.
Глаза ее вспыхнули негодованием, затем ее взгляд столкнулся с его глазами. Но в их спокойных, темных глубинах она не нашла насмешки над собой. Он нащупал ее руку и сплел свои пальцы с ее пальцами. Она понимала, что это маленькое признание в нежности — все, что он может себе позволить. Но теперь и этого было больше чем достаточно.
Но краткие миги нежности истекли, кабина достигла земли, и они освободились из ее тесного плена.
— Спасибо, парень, — сказал Саймон оператору, человеку с каменным лицом, когда тот откидывал заградительный барьер.
Малый округлил глаза; похоже, подумал, что этот приличный на вид пассажир малость перебрал.
Радуясь, что ее ноги коснулись наконец асфальта посадочной площадки, Ярдли обернулась и бросила взор на сложный лабиринт металлических конструкций, украшенный многоцветьем неоновых ламп. Аттракцион был расположен неподалеку от церкви, которая устроила праздник.
С тех пор, как они удалились миль на тридцать от Киттриджа, она не видела ни одного знакомого лица и была рада этому. Они затерялись в толпе, никто не проявлял к ним особого интереса. Саймон и привез ее сюда, чтобы она не думала, будто и сегодняшний вечер он употребит для демонстрации публике факта их знакомства, словом, отказался быть сегодня победителем, выигравшим главный приз.
Он вообще выглядел здесь как человек, попавший в знакомую местность, где и мальчишка, бьющий в барабан, и официант в местной забегаловке — все, казалось, были его давнишними знакомыми, с которыми можно переброситься словцом и посмеяться.
— Так что, бэби, — спросил Саймон, — чего бы вам хотелось теперь? Покататься на маленьких автомобильчиках, покружиться на обычной карусели или на наклонной? А хотите, я куплю вам леденец на палочке или сахарную вату?
