— Я не питаю иллюзий, что Сара придет и расскажет нам, о чем думает Джо. У меня вообще нет конкретного плана или ожиданий от нее. Я хочу с ней побеседовать на эту тему и все, а там посмотрим. Может это и бесполезная идея, но лучшей у меня сейчас нет.
— О'кей, но все равно, от меня–то что ты хочешь? Говори с ней сколько хочешь, мне–то что, — Рой пожал плечами.
— Она приезжает для очередного обследования. Не могу же я подойти к ней и между тестами поболтать о Джо. Мм… — оттягивал момент Хэнк прежде, чем сообщить свое предложение Рою, — Я и подумал. Эм, точнее, по телефону я ей уже предложил провести пару дней у нас, пообщаться…
— А–а–а! — Рой заревел, как раненый медведь, откинулся обратно в кресле и скорчил гримасу мученика. — Понятно! Теперь я понял, к чему весь этот бесконечный разговор. Чтобы я проникся чувством долга и необходимости терпеть эту старую вешалку. Надеюсь, в твои планы не входит ее совращение с моей помощью? Тем более, что назвать это совращением все равно не удалось бы… Хе–хе–хе…
Хэнк тоже улыбнулся шутке Роя.
— Это у тебя из кино про Джеймс Бонда. Нет, как раз этого не потребуется, но желательно, чтобы ты все–таки был с ней несколько, как бы выразиться, пообщительнее, что ли. Понимаешь?
Рой тяжело вздохнул и почесал затылок.
— Ладно, не буду посылать ее к черту каждый раз, только через раз. Хе–Хе. Только давай договоримся сразу. Вообще–то, она баба ничего. В принципе, я не против ее присутствия, но ты организуй все как–нибудь так, чтобы большую часть времени она ко мне не приставала.
— Не волнуйся, я позабочусь. Пока она проходит обследование в клинике, она тебя не увидит, а потом всего пару дней, не больше. Да и то, большую часть времени я возьму на себя, но ты же понимаешь, без тебя все равно будет не обойтись.
Хэнк поставил бокал на низкий столик, подошел к камину и открыл стеклянную дверцу. Взяв каминные щипцы, он перевернул несколько поленьев и подложил одно новое из большой плетеной корзины, стоящей рядом. В камине что–то с удовольствием треснуло, и языки пламени начали весело облизывать новое полено. Вечера становились прохладными, но не настолько, чтобы топить. Хэнк зажег камин скорее для удовольствия и создания уютной атмосферы, чем для обогрева помещения. Рой сидел в глубоком кресле, заметно скучал и практически не участвовал в разговоре с Сарой, лишь изредка подавая реплики в своем репертуаре.
Сара являлась клиентом «HR» незапамятных времен, но, самое главное, она каким–то непостижимым образом умудрилась стать в «HR» почти «своим человеком». Когда и как это случилось, никто не заметил и теперь казалось, так было всегда. Хэнку даже с трудом верилось, что когда–то он мог ее не знать. Она была очень красивой и интересной женщиной, обладала сильным, целеустремленным характером и полным отсутствием каких–либо комплексов или предрассудков. Ее взгляды на жизнь можно охарактеризовать, как исключительно цинично–практичные, но имелись и принципы, хотя также очень своеобразные. Главным принципом и целью жизни Сара считала полную независимость и абсолютный комфорт для себя лично и любой ценой. Для достижения этого, еще в молодости, она поставила себе промежуточную цель стать по–настоящему очень богатой женщиной. В тоже время, понятие «любой ценой» ограничивалось еще несколькими принципами. Методы достижения должны быть реальными, по–возможности простыми, но ни в коем случае существенно не пересекать границу законности. Дело отнюдь не в ее озабоченности моральностью методов, а в том, чтобы они не противоречили главному принципу свободы и независимости. Все это в сочетании с проницательным умом позволили ей достигнуть своей цели в полном объеме годам к сорока пяти. Где–то в том же возрасте она заключила договор с «HR».
Вне всякого сомнения, природа одарила ее не только незаурядной внешностью, но и внешность ей удалось сохранить такой, что в ее сорок пять лет ей тогда давали не больше тридцати пяти даже самый большой пессимист или завистница. Удалось ей это в первую очередь за счет трепетного отношения к самой себе, включая регулярные занятия в тренажерном зале. Всего однажды ей пришлось прибегнуть к пластической хирургии, лишь для незначительной коррекции возрастных изменений. После прихода в «HR» ее внешность больше не менялась, во всяком случае, ни Хэнк, ни Рой не могли найти разницы, и по большому счету, она была их гордостью и с научной, и с эстетической точки зрения. Сейчас ей было шестьдесят шесть лет, но ее внешнему виду могли позавидовать большинство двадцатилетних девчонок. Прекрасные густые волосы огненно–рыжего цвета обрамляли немного скуластое лицо фотомодели. Длинные ноги, идеальная фигура, грациозность и легкость движений до сих пор легко могли заставить остановиться на зеленый сигнал светофора проезжающий мимо автомобиль даже в час пик. В свои шестьдесят шесть лет она не только выглядела потрясающе, она реально имела тело и физиологию тридцатипятилетней женщины. Сара не частила с визитами в «HR», во всяком случае, в последние десять лет, но у них успели сложиться отношения, выходящие за рамки обычных отношений с клиентами.
