Марта замерла на месте, слушая монолог бригадира. Пепел упал на пол, а она продолжала держать окурок в длинных пальцах, даже не чувствуя, что сигарета уже закончилась.
«Значит, этот незнакомый мне мужчина, у которого в машине я оставила мешки с панамками и сломанные босоножки, не выбросил их на первой же помойке. Роман, так он представился, повел себя по-джентльменски. Действуя логически, он поехал по московским фабрикам по производству головных уборов, чтобы вернуть товар, а возможно… вернуть его владелице лично. — Марта заерзала на стуле. — Поэтому он и спросил у Клавдии Михайловны, не ваш ли это товар? А что, если он посетил уже не одну фабрику? Хотя не думаю, чтобы в Москве было много фабрик по пошиву головных уборов. И все равно этот наглый тип потратил свое время в поисках меня? Он наверняка догадывался, что панамки могли быть продуктом производства какого-нибудь кооператива или мелкого швейного производства. Тогда его шансы найти меня и вернуть товар сводились бы к нулю… но Роман не сдавался, он продолжал действовать. Молодец! Боже мой, что он теперь обо мне подумает? В машине я разговаривать с ним отказалась, сама завалила его машину товаром, а потом убежала, забыв о нем? Ничего себе рассеянность… Он же не знал, что вывело меня из равновесия! И я, естественно, забыла в тот момент обо всем на свете! Мало того, что я выставила себя полной растяпой, так еще оказалась и неумехой, как ему подробно рассказала бригадир с фабрики. Он-то думал, что делает доброе дело, возвращает товар на фабрику, а получилось, что притащил целый мешок брака, который сделала его неразговорчивая странная попутчица. Вот уж воистину, не делай людям добра, не получишь зла! Какой позор, он еще и деньги заплатил за меня! На Романа тоже, видимо, произвел впечатление внушительный вид Клавдии Михайловны. Сразу видно, что женщина шутить не любит, он же не знал, что у нее тонкая, романтическая душа и что он напомнил ей того француза. Черт! Умру со смеху, ну и подставила я его! Роман заплатил за все эти испорченные панамки! Если бы он только знал, что я не только растяпа, лентяйка и неумеха, но еще и подозреваюсь в убийстве своего мужа, он был бы аккуратнее в своем стремлении помогать незнакомым людям. Мне же он нужен, чтобы подтвердить мое алиби. Он платил за панамки в бухгалтерии, может быть, у него брали паспортные данные и в том числе домашний адрес?»
Марта вышла из оцепенения и загасила обжигающий ее пальцы окурок в пепельнице.
— Клавдия Михайловна, отведите меня в бухгалтерию.
— Зачем? Ты работала всего один день, на тебя еще не успели завести никакую документацию. Я сама все улажу, ты же объяснила мне, почему не сможешь проходить практику у нас на фабрике.
— Пожалуйста… мне надо поговорить.
— Да иди сама, на первом этаже через два цеха в отсек администрации, вторая дверь налево. Там написано: «Бухгалтерия».
— Спасибо за все… я пойду.
— Счастья тебе, Марта, крепись! — обняла ее Клавдия Михайловна. — Ты еще молодая, жизнь не заканчивается с гибелью мужа. Правда, найти замену такому обаятельному мужчине будет очень сложно. Я так и не смогла забыть своего французика… но, может быть, у тебя получится…
Марта застучала каблуками по цеху в направлении, указанном бригадиром.
Приоткрыв дверь с табличкой «Бухгалтерия», Марта увидела маленькую совершенно седую старушку в очках, белой блузке и темно-синем старом сарафане.
— Можно войти? — спросила Марта.
— Вы уже вошли, девушка, — сердито прошамкала бабулька.
— Извините, мне надо узнать одну вещь. Не так давно к вам приходил молодой человек и заплатил деньгами за испорченные панамки…
— А! Как же, конечно, знаю! У нас такое нечасто происходит. Иногда приходится вычитать понемногу из зарплаты провинившейся работницы, но чтобы пришел человек со стороны и сразу оплатил весь брак, такое было впервые. Повезло этой неумехе-практикантке с мужем! Я уговаривала его, чтобы он не тратил деньги, пусть отдаст брак жене, а она сама все исправит. Мужчина был очень приятным, обходительным, но принял твердое решение оплатить все. Жена, видно, та еще штучка! — морщинистое, словно скорлупа грецкого ореха, лицо старушки разгладилось и подобрело.
